«Гинекологи округлили глаза, а я решила — всё равно рожу»: челябинка стала мамой, пережив рак

Челябинка Гузалия Суханова месяц назад стала мамой, и теперь на её руках сладко дремлет долгожданный малыш. Но еще три года назад прогнозы на дальнейшую жизнь молодой женщины были слишком туманны. После неудавшейся беременности у неё обнаружили рак, причём такую форму, после которой зачастую невозможна даже интимная жизнь, не то что беременность. Но врачи выполнили пациентке уникальную операцию и подарили шанс на материнство.

Пока старшие дочери были в школе, а младший сын мирно спал, Гузель и её муж Иван рассказали, как рискнули ослушаться запрета врачей и почему спустя много лет совместной жизни вдруг решили пожениться.

Эти три буквы до сих пор стоят в глазах

Гузалия: У нас две взрослые дочери, и мы с мужем очень хотели сына. В 2015 году я забеременела, но через несколько недель случился выкидыш. Врачи начали искать причину, направили меня на биопсию. Материал на исследование взяли в нескольких местах. Тогда ничего подозрительного не обнаружили, но после анализа одна из ранок никак не заживала. Примерно через полгода меня повторно отправили на биопсию, чтобы взять материал именно из той ранки.

О том, что в анализе могут найти что-то страшное, мы тогда даже не думали — просто приехали с мужем в больницу за результатами, а нас отправили в другой корпус за стёклами, вручив заключение. Переворачиваю бумажку и читаю: плоскоклеточный рак…

У меня эти три буквы до сих пор стоят в глазах! Мне ведь даже не говорили, что у меня подозрение на онкологию. Первая мысль была: «Это конец». Я некоторое время еще была в шоке, а когда подъехали к дому, вот тут уж меня прорвало. Вокруг дома с детьми гуляют «синявошные» пары, они без конца ходят с колясками, только дети меняются, а у нас всё вот так… Ни ребёнка, да ещё и такая болячка. Обидно было, больно, страшно.

В поликлинике онкоцентра мне сразу выдали перечень обследований для госпитализации и, когда всё прошла, положили на операцию. Я до последнего не знала, насколько у меня всё серьёзно и каким будет прогноз. Это уже потом, после операции, врачи сказали, что я легко отделалась. Конечно, это не совсем так, операция была очень серьёзная, и полгода после неё я была лежачей больной, но зато обошлись без химиотерапии.

Раковая клетка обосновалась на тканях вульвы, она не задела другие органы, и в этом мне действительно повезло. Во время операции хирурги вырезали все паховые лимфоузлы, убрали слизистую, сделали пластику, пересадили кожу. 10 дней после операции я пролежала в одной позе, чтобы пластика не разошлась. Шрам через весь живот — 62 шва наложили.

Физически это было очень тяжело. Когда мне разрешили вставать, ноги как будто не мои были. Очень болезненные перевязки. Муж сколько раз забирал меня после процедур в слезах, было больно до потери сознания.

Иван: Ещё больнее, когда видишь страдания родного человека, но практически ничем не можешь помочь, только своим присутствием. После работы старался приезжать в больницу, в выходные по полдня в палате проводил. Некоторые пациентки даже жаловались, всё-таки женское отделение, но врачи и медсёстры всё понимали.

Гузалия: Больше месяца я провела в больнице и потом ещё почти полгода была на инвалидности — мне нельзя было сидеть, потому что пластика вся могла разлететься, никаких дел по дому, могла встать, дойти до кухни, что-то стоя съесть и обратно в постель. На перевязки нужно было ездить в поликлинику, но сидеть нельзя, поэтому машина — не вариант, пешком я не осилю, в транспорт не поднимусь, пришлось справляться самостоятельно.

Иван: На эти полгода мы переехали к родителям, я работал, а они полностью взяли на себя заботы о жене и детях, без их поддержки было бы тяжело.

Гузалия: Да, тогда мы и молиться начали. Я не русская, но свекровь принесла мне иконку святого Луки, сказала, что он во сне приходит и лечит. С молитвами я действительно быстрее встала на ноги. До сих пор молимся — и я, и муж. Он прошёл со мной этот путь от начала и до конца. Сейчас я понимаю, что в одиночку я бы его не осилила, это нереально. Уже два года прошло, а до сих пор вспоминаю, и слёзы наворачиваются.

«Даже не думай, умрёшь!»

Гузалия: Когда я отошла, решила, что всё равно рожу. Мои гинекологи в женской консультации, конечно, округлили глаза: «У тебя рак — это пожизненно! Даже не думай, умрёшь! Подумай о детях!» Каких только аргументов они ни приводили. Но я тогда уже успокоилась и отпустила свою болячку, всё это было позади. Я и сейчас живу с этой мыслью. В онкоцентре я появлялась раз в полгода. В один из визитов спросила у своего лечащего доктора Дианы Фаритовны Аржанниковой, можно ли мне беременеть? Она ответила: «Да». Тогда я попросила письменное заключение для своих гинекологов, и она дала.

В начале октября прошлого года тест показал две полоски. Конечно, гинеколог моя была в шоке, она до последнего не верила, что я решусь родить, но потом поняла, что я не пойду на попятную, и смирилась. Муж очень переживал, особенно во время беременности, чуть кольнёт или затошнит, каждый раз собирался вызывать скорую. Но всё прошло хорошо, мы с Максимкой ни разу даже на сохранении не лежали.

Гузалия: После всего этого мы решили зарегистрироваться. Много лет прожили в гражданском браке, всё как-то было не до того. А после рождения Максимки жизнь как будто перевернулась.

Иван: Мы и раньше всё вместе делали, и болезнь жены была не первой проверкой наших отношений. Несколько лет назад я полгода пролежал, сломал обе пятки после неудачного приземления с гаража.

Гузалия: Но рождение сына стало особенным, он у нас теперь всеобщий любимец, старшие дочери не отходят от братика, безумно его любят. Кто знает, может, для чего-то всё это и было нужно. Болезнь научила ценить то, что мы имеем: здоровье, поддержку близких. Обычно на такие вещи просто не хватает времени.

Уникальная операция

По словам врачей, случай Гузалии стал уникальным. Таких операций, которую выполнили челябинские онкохирурги, раньше не проводилось ни на Южном Урале, ни в России, нет о них сведений и в мировой научной литературе. А успешная беременность стала лучшим подтверждением их мастерства.

— Ткани вульвы неблагоприятно переносят лучевую терапию, и как самостоятельный̆ метод лечения она обычно оказывается недостаточно эффективной, к тому же подавляет функцию яичников, вызывая лучевую кастрацию. Поэтому от такой терапии мы решили отказаться, вместо этого выполнили хирургическое удаление лимфоузлов и поражённых тканей, сделав их пластику кожным лоскутом, — рассказала хирург-онкогинеколог Челябинского центра онкологии и ядерной медицины Валерия Саевец.

Всё это позволило сохранить пациентке шанс на естественное зачатие и вынашивание малыша.

— Чтобы проводить такого рода операции, мало быть просто хирургом, — подчеркивает доктор. — Нужны знания и опыт именно в онкохирургии, чтобы соблюдать принципы футлярности и зональности при удалении опухоли. Кроме того, важно владеть навыками работы с сосудами при удалении лимфоузлов. К сожалению, пластическую реконструкцию у нас в стране при таком виде рака мало кто выполняет, практически никто, а мы этой методикой теперь владеем.

Южноуралец Александр Обухов уже почти год живёт с чужим сердцем, после операции по пересадке он вернулся к нормальной жизни, но стал слишком сентиментальным.

Суррогатная мама Надежда рассказала 74.ru, как выносила четверых чужих детей и как к этому отнёсся её муж.

28-летние сиамские близнецы Аня и Таня Коркины поделились историей их разделения, которая стала сенсацией для всего мира.

А учёный Игорь Вишев заморозил мозг своей умершей жены, ожидая, что в будущем её клонируют.