Челябинский Минздрав нашел нарушения в больнице, где умерла оставленная без лечения пациентка с ковидом

Руководство и врачей районной больницы в Каслях, где пациентка с ковидной пневмонией 11 часов прождала госпитализации в машине скорой и спустя три дня умерла без лечения, срочно вызвали в Министерство здравоохранения. Ведомство выявило ряд нарушений в этом госпитале при лечении коронавирусных больных. Люди, прошедшие через него, называют медучреждение «каслинским адом». 74.RU собрал их истории в этом материале.

Историей лечения отца в районной больнице в Каслях челябинка Разима Гизатулина поделилась во «ВКонтакте». По ее словам, 18 октября ее папа по направлению врача поехал в эту больницу своим ходом на КТ, где до вечера просидел в очереди. По результатам обследования мужчину госпитализировали, но должного лечения, как утверждают родные, он не получил.

— То, что показывают в интернете, что врачи не отходят от больных и сутками дежурят возле них, это неправда. В выходные пациенты в этой больнице предоставлены сами себе, нет врачей. С каждым днем отцу становилось всё хуже. У папы был с собой телефон, и о его состоянии мы могли узнавать лишь от него, — рассказала Разима. — На вторую ночь его пребывания в больнице у него началась одышка, он был вынужден выбежать в коридор и кричать, чтобы получить помощь. Моей дочери удалось добиться, чтобы ему дали кислород. Градусник в отделении для него нашелся только на третий день, и то когда мы уже свой привезли ему. Мы звонили в страховую компанию, в Минздрав, главврачу, которого на месте не было. В Минздраве ответили, что ответ я получу только через месяц, таков порядок. Вечером того же дня папа мне позвонил и сказал, что прибежали две медсестры и стали кричать, что он жалуется. Сделали ему капельницу и уколы. Младший медперсонал этой больницы, пока начальство находится на рабочем месте, еще как-то работает. Но, как наступает выходной или ночь, их как водой смывает. Нам приходилось звонить от безвыходности в скорую Каслей, чтобы те по своей связи сообщили в больницу, что нашему папе требуется помощь. Когда отец уже не мог встать, ему даже судно не могли дать. Эту работу вместо персонала почему-то должен был делать его сосед по палате. Мы пытались перевести отца поближе к нам, в Челябинск, но везде говорили, что мест нет.

Спустя неделю дочери, как она говорит, с боем удалось попасть на прием к главврачу.

— Он мне с улыбкой заявил, что у отца не одышка, а просто он нервничает. Обещал на следующий день позвонить мне, рассказать о состоянии моего отца, обещал помочь в переводе моего отца в Челябинск. 27 октября я полдня прождала его звонка. Вечером того же дня папе стало плохо. В пять вечера он позвонил и попросил его забрать. А в 10 вечера его не стало. Врач в тот день пришел к нему также только вечером, и то тогда, когда у папы уже ухудшилось состояние. А ведь человека можно было спасти, — недоумевает Разима.

Своими историями под этим постом поделились и другие пациенты районной больницы Каслей. Татьяна Зимина и ее дочь Оксана рассказали, как добивались помощи врачей.

— Маму чуть не потеряли, брата запустили так, что спустя две недели умер, при этом не имел никаких хронических заболеваний. На горячей линии обрывали телефон, когда родственники оказались в «каслинском аду», — возмущается Оксана.

— Я лежала там с 4 по 14 октября. Как услышу слово «Касли», до сих пор прихожу в ужас, — добавляет в разговоре с журналистом 74.RU ее мама Татьяна. — Вместе со мной в тот день поступил 80-летний мужчина с поражением 37% легких. Мы несколько часов прождали госпитализации. В воскресенье он поступил, а в среду умер. На следующий день медсестра дала мне парацетамол и еще какую-то таблетку — на этом всё. Своего лечащего врача за проведенное в больнице время я видела всего три раза, хотя у пациентов на другом этаже обход был ежедневно. В какой-то момент мне стало плохо, это заметила соседка по палате. Повезло, что в тот день была другая смена [медиков] — они меня просто спасли и всю ночь со мной маялись. Дочь звонила и в Минздрав, и везде — сказали ждать ответа [по нашей ситуации] в течение месяца, но до сих пор его не получили. Пить воды нет, кормили ужасно, а уколы ставили так, что руки все были как один большой синяк. Наш сын попал в ту же больницу. Ему 46 лет было. Сегодня 40 дней с его смерти. В тяжелейшем состоянии его уже отправили в другую больницу. В мою палату положили женщину из Аргаяшского района. Ее дочь из Сургута приехала, чтобы маму спасти. Они вместе с моей дочерью обращались, куда только можно. Был день, когда вся больница осталась без антибиотика.

Некоторые пациенты, опасаясь за свое здоровье, добровольно покидали больницу.

— Мы всей палатой ушли добровольно из каслинской больницы — неделю к нам никто не приходил. Когда появился в белом халате один врач, я попросила, чтобы назначили лечение. А в выписном листе написано было столько всякого [назначенного] лечения. Всё от лукавого. Я выжила только потому, что ушла и долечивалась дома, — написала Навиля Назаренко.

В беседе с 74.RU она уточнила, что звонила с жалобами и в Роспотребнадзор, и в Минздрав, но получила отговорки.

— Нас увезли с Островского, 81 на долечивание в Касли — 11 человек. Там нас никто не ждал. Мы долго сидели в машине скорой помощи, а когда зашли в палату, чуть в обморок не упали — грязь, матрасы вызывали рвотный рефлекс, рой мух. Через неделю, когда появился единственный человек в белом халате, я попросила, чтобы прописали лечение на дом, ушла добровольно. Пока на улице ожидала родственников около двух часов, стояли семь скорых с больными. При мне только 2 часа [стояли]! В этот ад я больше не хочу, — уточняет Навиля. — В выписном листе мне написали, что я прошла полноценное лечение, хотя мы никакого лечения не получили и на четвертом этаже за неделю вообще никого из медперсонала не видели — больные ходили из последних сил и возмущались.

А история жительницы Снежинска Ирины Зубрицкой стала поводом для проверки Минздравом больницы в Каслях. Ее 63-летняя тетя из Вишневогорска с поражением 40% легких 11 часов прождала госпитализации в машине скорой. Но даже оказавшись в больнице, по словам родных, не получила должной помощи.

— После госпитализации врач к ней несколько дней не подходил и не назначал лечение. Из лекарств медицинская сестра дала ей лишь парацетамол и таблетки [от малярии]. Дочь тети звонила на горячую линию Минздрава и оставляла жалобу. Последний раз она разговаривала с матерью днем 15 октября — та попросила привезти легкие вещи, потому что в палате жарко. Больше мы дозвониться до нее не смогли, — возмущена Ирина Зубрицкая. — Пытались узнать о ее состоянии в больнице, но ничего выяснить не удалось. В приемном покое отвечали, что информацией не располагают и связи с «красной» зоной нет. Около 10 часов вечера 16 октября лечащий врач тети позвонил ее дочери и сообщил, что ее не стало в 16:10 и тело направили в областной морг в Челябинске.

Мы спросили у первого вице-губернатора Челябинской области Ирины Гехт, что же происходит в каслинской больнице. Замглавы региона признала, что проблемы в этом медучреждении действительно есть.

— Тоже вижу эти обращения. Если раньше у нас Троицк лидировал [по жалобам], то сейчас у нас Касли вышли вперед. Надо нам туда выехать однозначно. И последняя ситуация с ожиданием [женщиной] в скорой помощи [11 часов] — [выяснить], насколько это на самом деле подтверждается. Ну и всё-таки проверить наличие лекарств и соблюдение оказания порядка оказания медпомощи, потому что жалоб действительно очень много, — прокомментировала Ирина Гехт.

Министр здравоохранения Челябинской области Юрий Семёнов уточнил, что накануне в Касли уже выезжала ведомственная комиссия.

— Были обращения к нам. Вчера [29 ноября] мы уже туда выезжали, были в «красной» зоне. Прошли, посмотрели. Есть, естественно, замечания. Посмотрели и по наличию лекарств, и вообще в принципе по заполнению медицинской документации. По тем замечаниям, которые мы уже выявили, по тем случаем, которые публиковались [в СМИ], проведем документарную проверку по историям болезней [пациентов], — сказал Юрий Семёнов. — На завтра у нас назначено совещание в Министерстве здравоохранения с главным врачом, начмедом, реаниматологом. Они приедут сюда. Мы видим, что есть замечания к больнице. Я думаю, что в ближайшее время мы это всё устраним и организационные моменты, которые там должны быть, тоже отработаем.