«Когда впервые сняла повязки — ужаснулась»: многодетной матери во время операции прожгли ягодицу до кости

Многодетной матери во время операции сожгли до кости правую ягодицу. Ольга (имя изменено по ее просьбе) обратилась в горбольницу № 6, когда узнала о внематочной беременности. Там ей экстренно оказали помощь: спасли жизнь, но не заметили, как спалили кожу и часть мышцы. Осталась серьезная травма размером с ладонь (7 х 8 сантиметров). В качестве компенсации женщине предложили 150 тысяч рублей. Рассказываем, почему после вмешательства на ее теле осталась страшная рана и какой суммы от медучреждения намерена добиваться пациентка.

В декабре прошлого года Ольга почувствовала себя плохо и обратилась к врачу.

— Мне сказали пить отвар крапивы. Я на тот момент кормила, дочке было всего 10 месяцев, поэтому нельзя было серьезные лекарства принимать, — вспоминает женщина. — Мне становилось всё хуже и хуже, голова кружилась, состояние предобморочное было, пошла кровь. Я поехала в частную клинику, гинеколог сделал УЗИ: обнаружил внематочную беременность и направил в ГКБ № 6. Я приехала в «шестерку» поздно вечером, там сразу отправили в операционную, где-то в 22:00 мне сделали общий наркоз, я уснула, а проснулась уже с адскими болями. Не поняла, что происходит.

Мать троих детей очнулась с ожогом третьей степени на ягодице. Она оказалась парализована: не могла ходить, двигаться, о кормлении дочки сразу пришлось забыть. Сон и душ исчезли на долгие месяцы.

— Я еще удивилась: у них так весело в операционной было — много народу, музыка играла, все улыбались. Казалось, что лапароскопия для них как семечки щелкать, — продолжает Ольга. — Когда меня укладывали на стол, под спину положили на электрод (это стандартная технология). Только потом врачи мне признались, что произошло замыкание. Верхнюю часть правой ягодицы прожгло прямо до кости, там образовалась целая яма, дыра!

Почти сразу Ольгу перевели в ожоговое отделение, там дважды попробовали пересаживать кожу, чтобы закрыть рану, но ткань не приживалась.

— Врачи говорили, что всё устранят. Обещали, что будет красиво, якобы потребуется всего лишь шлифовка, про пересадку даже не упоминали поначалу. Потом женщина-хирург до конца не иссекла пораженную ткань, перенесла туда кожу с другой ягодицы. Видимо, побоялась, оставила так, думала, приживется, а она не прижилась, — рассказывает наша собеседница. — Начался некроз, сделали новую пересадку. Сейчас уже всё зажило, но даже спустя год всё болит и чешется. Когда я впервые сняла повязки и увидела раны — ужаснулась.

Сейчас претензии пациентки к больнице рассматривают в суде: Ольга хочет взыскать с медучреждения 1,5 миллиона рублей. В самой ГКБ № 6 пока не дают никаких разъяснений.

— Решение судебного дела отложено. Представители городской клинической больницы № 6 смогут дать комментарий по делу после принятия судебного решения, — сказали в пресс-службе медучреждения.

Эксперты Росздравнадзора провели проверку и нашли нарушения. В отчете (копии ответов ведомств есть в распоряжении 74.RU. — Прим. ред.) указано: медицинская помощь была оказана некачественно. К тому же представители больницы пытались скрыть инцидент — вовремя не предоставили информацию о «неблагоприятном событии» в надзорные органы, хотя должны были. Проверяющие установили и предварительную причину ожога.

— Возможно несоответствие стандартного нейтрального электрода поверхности кожи ягодичной области пациентки, — говорится в отчете Росздравнадзора.

Если говорить проще, женщина оказалась слишком хрупкой для стандартного оборудования, объяснил ее адвокат Дмитрий Астахов.

— Обычный электрод для взрослого человека — это силиконовая пластинка размером 20 на 30 сантиметров. Устройство кладут под тело больного для заземления (оно предназначено для многоразового использования). Пациент должен плотно прилегать к этой пластине, — уточняет Дмитрий Астахов. — Ольга очень худая и невысокая, размером с подростка, весит от силы 40 килограммов. Как выяснилось в суде, контакт был неполный, поэтому появился ожог. Насколько я понимаю, ей нужен был другой, маленький электрод для детей, он в несколько раз меньше и используется одноразово. Представители больницы заявили, что детские электроды были заказаны, но в наличии их не было. Получается, они своевременно не провели закупку оборудования. Получается, у них принцип такой: «нет скальпеля — руби топором».

Но в защиту медиков «шестерки» выступили другие пластические хирурги. Ожоги во время лапароскопии — довольно распространенное явление, указывает профессор кафедры пластической хирургии и косметологии Южно-Уральского государственного медуниверситета Юрий Васильев. По его информации, каждый пятый врач сталкивался с подобными проблемами.

— При использовании электрохирургии ожог тканей — наиболее распространенный вид осложнения, в том числе в области расположения пассивного электрода. По данным литературы, 18% врачей заявляют о личном опыте электрохирургических ожогов при лапароскопии, — уточняет Юрий Васильев. — Соблюдение правил безопасности профилактирует возможные осложнения, но не исключает их.

В первой судебной инстанции женщине определили в качестве компенсации 150 тысяч рублей. Но это не сумма, а насмешка, считает адвокат, поэтому он подал апелляционную жалобу на это решение. Ольга разводит руками: на мизерную сумму даже не съездить отдохнуть с детьми и мужем, чтобы хоть немного прийти в себя. А ведь впереди пластические операции, они могут растянуться на несколько лет.

— Я обращалась в частную клинику. Мне сказали, что потребуется как минимум три операции, а возможно, и больше: сначала надо нарастить жировую ткань, потом несколько месяцев буду ходить с баллончиком, чтобы потом вставить на его место имплантат. Только после этого будет пересадка кожи. И не факт, что всё пойдет гладко, — рассуждает о перспективах челябинка. — У меня до сих пор там всё зудит и болит. А передо мной даже не извинились. У меня дочка не могла прийти в себя после того, как я пропала и перестала ее кормить. Свекровь сдала билеты, не поехала отдыхать, чтобы с детьми сидеть.

По словам Дмитрия Астахова, представитель больницы на последнем заседании предложил не 150, а уже 250 тысяч рублей. Но и это ничтожно мало, считает он.

— 150 тысяч — это цинично мало! — говорит адвокат. — 250 тысяч — тоже ни о чём! Когда мы запрашивали 1,5 миллиона, мы исходили из той боли, что Ольге пришлось пережить, из той, что еще придется испытать, из длительности лечения (на данный момент оно не завершено), из ущерба красоте. Она красивая молодая девушка с хорошей фигурой, а в больнице ее фактически изуродовали.

Ситуации, когда пациенты получают ожоги на операционном столе, происходят нередко. Так, в 2019 году 16-летняя девочка получила ожоги ног третьей степени во время удаления аппендицита.

В Миассе в 2015 году полуторагодовалому мальчику травмировали голову — прижигали папилломы. Причиной происшествия стал неисправный коагулятор.

В 2011 году похожая ситуация произошла в детской больнице № 1 Магнитогорска. Тогда ожоги получила 10-летняя девочка. У ребенка оказалась обожжена внутренняя часть бедер и жизненно важные органы: из-за искры, данной электрокоагулятором, воспламенились пары спирта, которым врачи обработали кожу пациентки. Пострадавшая провела несколько дней в реанимации, затем девочку перевели в областной ожоговый центр, где она перенесла несколько операций. Впоследствии суд постановил взыскать с больницы 120 тысяч рублей.