Семейное счастье Елены Ефремовой: «У врача другой опыт познания жизни»

74.ru продолжает проект о секретах семейного счастья известных челябинцев. На этот раз у нас в гостях Елена Ефремова – жена заслуженного врача России, известного всей Челябинской области акушера-гинеколога, завотделением гинекологии ЧОКБ Павла Ефремова. Сама она – тоже известный в Челябинске врач, много лет руководит эндоскопическим отделением ГКБ № 8. Врачом стал их единственный сын Антон Ефремов, он заведует отделением общей хирургии № 2 ЧОКБ. В такой семье даже праздничный ужин может незаметно перерасти в больничную пятиминутку. О работе Ефремовы забывают, только когда несутся на лыжах с Уральских гор.

Четыре врача в одной лодке

– Елена, сложно отвлечься от работы, когда в семье три врача?

Елена: Четыре! Невестка у нас тоже врач. Конечно, собравшись вместе, мы обсуждаем наши профессиональные дела и проблемы.

Павел: Но потом кто-то останавливается первым и говорит: «Так, закончили пятиминутку!»

Елена: У нас есть дом в деревне – место наших семейных встреч. Очень любим мы там отдыхать, в огороде работать, но когда садимся все за стол, начинаются бесконечные обсуждения, что происходит на работе. Даже внучка принимает участие, спрашивая: «Бабушка, почему папа с дедушкой работают в одной больнице, а мама – с тобой»? Невестка у меня в отделении работает.

– Вы с Павлом никогда в одной клинике не работали?

Елена: Только в Троицке, куда мы поехали по распределению после окончания института. Я работала там хирургом, а Павел Ильич – в акушерстве. Но когда через год вернулись в Челябинск, разошлись по разным больницам. Я интернатуру проходила в восьмой больнице, меня там знали, туда и пошла. Сначала работала в общей хирургии, потом перешла в отделение эндоскопии. Может быть, мы бы и работали в одной больнице, но в разных проще подгонять дежурства, чтобы кто-то был дома с ребенком.

К семейным фотографиям Елена и Павел относятся очень бережно

– Елена Викторовна, почему выбрали хирургию?

Елена: Да потому что про другое даже речи никогда не было! Когда нам объявили, что для распределения в один город с мужем мне нужно отказаться от хирургии, потому что сразу два хирурга никому не нужны, нет таких клиник, я месяц рыдала. Жизни в семье не было. Павел пошел в ректорат и доказал, что есть такие клиники!

Павел: Я собрал информацию, пришел к проректору и привел весь список больниц в области, где были нужны два хирурга. В том числе там был и Троицк, где нужны были акушер-гинеколог и хирург. Мало того, доказал, что этот вариант экономичен – нам же нужна всего одна квартира, при этом больница получает сразу двух специалистов. Проректор внял просьбам.

Елена: Уже на второй день в Троицке заведующий хирургическим отделением мне сказал: «Прооперируешь аппендицит, я тебе помогу». То есть хотел посмотреть, что я умею. Он же не знал, что к тому моменту на моем счету было уже 90 аппендицитов, в интернатуре восьмой больницы я многому научилась. Пошла и прооперировала. Заведующий говорит: «Все, завтра будешь дежурить».

На колхозных работах первокурсник Павел Ефремов пижонился, чтобы привлечь внимание будущей жены

– Почему же все-таки перешли в отделение эндоскопии?

Елена: Все было непросто для меня. Главный хирург восьмерки Мария Ивановна Соснина вызвала меня и предложила поехать в Москву учиться на эндоскопию. «Ни за что! – сказала я. – Мария Ивановна, я же хирург, я должна оперировать»! Но она была настойчива: «За этой профессией будущее. Это интересно, поверь». А мой муж, конечно же, был двумя руками за то, чтобы я ушла из хирургии.

– Почему?

Павел: Есть богатый опыт наших предшественников – почти все женщины-хирурги были одиноки. Делить себя между семьей и такой профессией – почти невозможно. Много примеров, когда семьи распадались. Виртуозы этой профессии в семейной жизни, как правило, неудачники.

Елена: Мужской эгоизм сыграл большую роль.

Они стали мужем и женой после третьего курса института

– Значит, Павел Ильич боялся вас потерять.

Елена: Наверное, так.

Павел: Поскольку я работал рядом с людьми, владеющими эндоскопией, то понимал, что это специальность будущего. С февраля 1973 года я работаю в областной больнице, где доктор Михаил Яковлевич Шапиро был первым хирургом, который начал заниматься эндоскопией.

Елена: Надо отдать должное Павлу Ильичу, он в нашей семье – вперед смотрящий. Я – эмоциональный человек, а он все раскладывает по полочкам, объясняет, чтобы я задумалась, успокоилась и приняла его решение.

– На каком курсе медицинского института вы друг друга заметили?

Елена: Поступили в институт, поехали в колхоз и познакомились.

Павел: Познакомились, загружаясь в ГАЗ-53. Я подсадил Елену и подумал: «Это моя девушка». Но надо было подумать и о том, что я должен сделать, чтобы она была моей. Поженились мы через три года.

– И что же вы придумали?

Павел: Пижонился. Все буквой «зю» стояли в полосе, а я работал снабженцем, потому что мог ездить на чем угодно – на мотоцикле, тракторе, на всем, что урчало и могло двигаться. И все это мог починить, потому что папа у меня был механиком. Так я стремился Елену покорить.

Елена: Кто в молодости не был пижоном? Но Павел, действительно, много работал над собой. Например, стал больше читать.

Павел: Спасибо теще и бабушке Лены, они много читали и нам обычно говорили: «Вот это почитайте, а на это можете время не тратить». Таким образом экономили наше время. 30 лет прожив с тещей в одной квартире, я многое вспоминаю с благодарностью.

О внуках Ефремовы говорят с придыханием и все свободное время посвящают им

– У врачей не было шанса получить отдельную квартиру?

Елена: Тогда же была норма квадратных метров на человека, у родителей была большая квартира, и наши документы на расширение не принимались. А когда пришло время, когда можно было купить квартиру, родители состарились, и уже им была нужна помощь.

– Вероятно, труднее жить в одной квартире с родителями было Елене Викторовне?

Елена: Конечно, мне не хотелось обидеть ни одну из сторон, поэтому я выступала в роли защитника то одной, то другой стороны. А теперь помнится только хорошее и мы благодарны родителям, они помогли нам сына вырастить, благодаря чему мы состоялись в профессии. Когда я в 1981 году уехала на несколько месяцев в Москву учиться эндоскопии, Антоше было всего три года. Но мама сказала: «Поезжай, все будет хорошо».

Павел: А мне они два раза организовали поездку в Москву на свидание с женой.

– Не потому ли в медицинском институте складываются семейные пары, что медицина – особый мир, образ жизни?

Павел: Да нет, жизнь у нас обычная, мы любим те же книги, смотрим те же фильмы...

Елена: Но мы больше знаем о человеке, о его проблемах, у нас другой опыт познания жизни.

Павел: К сожалению, нам не преподавали психологию. Да и сейчас ее в мединституте преподают не на должном уровне. А эта наука необходима. Больного надо понимать и любить, каким бы он ни был. Иначе человек выбрал не ту профессию.

Сын Антон стал хорошим врачом

– Очень часто дети не хотят идти по стопам родителей, да и родители не советуют. Но в медицине довольно много династий. Почему?

Елена: Да мы против были, чтобы Антон поступал в медицинский! Предлагали ему идти в политехнический, потому что в то время престиж нашей профессии падал, многие бросали медицинский институт, уходили в торговлю. Врачи увольнялись из клиник.

Павел: Но Антон настоял на своем и из него получился хороший врач. До звезд, если говорить о профессионализме, ему шагать да шагать, но все задатки для этого у него есть. Кстати, он с детства дружил с техникой. Если бы пошел в политехнический, у него бы тоже все получилось.

У хозяйки дома полное взаимопонимание с котом Абрамом Ивановичем

– Вы сказали, что престиж профессии падал, в чем, на ваш взгляд, заключается престиж профессии врача?

Павел: Раньше все время уличали в недобросовестности работников торговли – там обманули, там разбавили... Сегодня трясут врачей, медики стали мальчиками для битья. И нападения на врачей говорят о том же, раньше даже уголовники не поднимали руку на врачей. Это было табу.

Елена: Но мы и сами в этом виноваты. Иногда я своим молодым врачам говорю: на нас мало жалоб пишут за то, что плохое обращение с пациентами, за черствость, за неосторожно брошенные фразы. Может быть, это недостаток культуры, воспитания. Как можно больному человеку нагрубить или отказать? Кто бы он ни был! Конечно, порой не хочется возиться с бомжами, но ведь ты врач, ты не имеешь права отказать в помощи! Фраза «сколько мне платят, так я и работаю» к пациенту никакого отношения не имеет! Порой молодые врачи меня спрашивают: «Что за категория у вас, Елена Викторовна, – «совесть»? Значит, можно совести не иметь?! Вот оно!

– Вы говорили об этом с сыном?

Елена: Нет, мы не воспитывали его специально. Надо, я его брала с собой в больницу. Надо, он ехал к отцу на работу. Мы разговаривали дома при нем о работе, не скрывая ничего. Он видел наши заботы, он знал об осложнениях прооперированных пациентов...

– Справедливо считают, на ваш взгляд, что акушерство требует мужских рук?

Елена: Не могу сказать, но то, что Павел Ильич жизнь на алтарь этой профессии положил – точно. Его любят пациентки и к нему идут, едут со всех городов и сел нашей области. Его знают.

Павел: После 300 принятых детей я и считать уже перестал.

– Елена Викторовна, а собственного сына ваш муж мог бы принять или вы были против?

Елена: Ни за что! Не потому, что не доверяю. А потому, что так была воспитана – перед мужем я всегда должна выглядеть хорошо, как бы ни устала. Да и требовательность у него, на основании того, что он работает с женщинами, ко мне повышенная. Он, кстати, максимум усилий прикладывает к тому, чтобы жена была на высоте: то есть мне не дает, то одевает хорошо. Чтобы все было в равновесии. А тут надо предстать перед мужем в самом ужасном виде! Нет. Он меня отдал в надежные руки своих коллег, отвел в роддом на Тимирязева пешком.

Павел: Если бы так сложились обстоятельства, что больше никого рядом, – это одна ситуация. Но я категорический противник присутствия мужа в родзале. Мировой опыт – 80% семей распалось после этого нового увлечения. Американцы первые это ввели и первые остановились. Ни о какой сексапильности женщины в этот момент говорить не приходится. Рождение человека на этот свет – акт тяжелый, даже при всех современных средствах. В жизни все не так, как показывают в романтических фильмах.

Елена: Я ему говорю: «Пашик, похоже, пора рожать». А он книгу читает: «Потерпи, мне всего семь страниц осталось до финала».

Павел: Я просто положил руку на живот, книгу читаю и считаю, когда схватки пойдут, когда выходить надо. Мы спокойно пришли в роддом и все было вовремя.

Елена: А за неделю до этого он меня заставил все окна в квартире вымыть, говорил: «Тебе двигаться надо». У нас в семье все строго.

В профессии Елена Ефремова всегда отличница

– Кстати, о строгостях, у каждого врача есть воинское звание, кто из вас по праву является командиром?

Елена: Я. У меня звание выше, чем у Павла Ильича, я – капитан. Могу командовать всеми, но предпочитаю этого не делать. Уступаю командирское право совершенно спокойно. Пусть командует, зато вся ответственность на нем. Это же здорово.

– В вашем доме столько цветов, Елена Викторовна. Это главное увлечение?

Елена: Люблю цветы, но это не главное. Раньше мама всегда говорила: «Цветы любят, чтобы с ними разговаривали». Но мне все время некогда, поэтому они слышат: «Извините, ребята, быстро полью вас и побежала». Зимой в субботу и воскресенье надо на лыжах успеть покататься, летом – на дачу.

В семье Ефремовых все водители и механики

– На каких лыжах катаетесь?

Павел: В 1990 году нас поставили на горные лыжи и все – любовь с первого раза. 30 километров от Аши не отъехали, а Лена с Антоном уже начали ныть: «Когда поедем в следующий раз»?

Елена: Это такое счастье, такое упоение нестись с горы.

Павел: В минувшие выходные всей семьей закрывали сезон в Солнечной долине. Внучке четыре года исполнилось 1 марта, из них два года она уже стоит на лыжах, самостоятельно спускается с горы. Ей это очень нравится.

– Никто не покалечился, шишек не набил?

Павел: Меня однажды спускали с горы в санках. Сотрясение мозга. Но это не повод, чтобы бросить кататься. Врезался в меня начинающий лыжник.

Елена: Когда мы учились кататься, тоже были синяки, в деревья врезались.

За неделю до рождения сына Павел заставил Елену вымыть все окна в квартире

– Казалось бы, врачи должны быть особо осторожными, выбирать более спокойные виды спорта?

Елена: Тогда и на автомобилях не стоит ездить, а мы все за рулем.

– Вы давно водите автомобиль?

Павел: В 1977 году она получила права, в то время была одной из немногих женщин Челябинска, кто садился за руль.

Елена: Я тогда работала в хирургии и завотделением не отпускал меня на сдачу экзаменов. Ворчал: «Еще не хватало, бабы на машинах будут ездить». А учились мы на ГАЗ-53. Это ведь давно было, и у нас в автоклубе была только такая машина. В группе было три женщины.

– Как на это смотрели инструкторы?

Елена: Строго! С нас спрос был серьезнее, чем с парней. Нас считали слабыми, хотя мы наравне с парнями управляли грузовиком.

Павел: А в 1995 году она была на конгрессе, который проходил во II Московском мединституте, вернулась и говорит: «Все, зарабатываем мне на машину»! Ее возмутило, что студентки на иномарках катаются, а у нее до сих пор машины нет. И вот тогда мы купили Лене 99-ю модель «Жигулей».

Елена: Это было и счастье, и страх большой ответственности. Но я села за руль и поехала на работу.

– А было желание погонять на большой скорости?

Павел: Она и гоняет.

Елена: Но разум всегда преобладает. Может быть, потому что мы – врачи – прекрасно знаем последствия аварий. Я даже Павла притормаживаю иногда, особенно, когда внуки в машине.

Павел: И это не обсуждается, я «кирпич» с газа снимаю сразу. Мы самые аккуратные, правильные водители.

Жизнь — полная чаша

– Еще что любите из области экстрима?

Елена: Водные лыжи, квадроциклы, много на велосипедах катаемся – и по дороге, и по лесу. Никакой особой храбрости для этих видов спорта не надо, но, конечно же, нужны сильные ноги и руки. Поскольку я всегда занималась спортом, сила есть. В школе каталась на беговых коньках, во время тренировок даже штангой занимались. А в институте играла в баскетбол. Сейчас мы много на велосипедах катаемся. На водные лыжи я тоже встала еще в годы студенчества, сейчас катаемся все. Правда, меня и сына не всякий моторчик тянет – мы с ним самые весомые в семье.

– Скажите, вы мыслите себя пенсионерами?

Павел: Страшно даже подумать об этом. Когда уезжаешь в отпуск, то уже через две недели начинаешь скучать по работе. Даже в деревне, где мы вроде бы заняты огородом...

Елена: Это больной вопрос. Мне пока не хочется расставаться с профессией: как жить без этой бучи – боевой, кипучей? Многое еще хочется сделать. К тому же очередь молодых врачей к нам не стоит.

Павел: После девяти часов в операционной я выползаю в лучшем состоянии, чем мои молодые коллеги. Хотя самые тяжелые случаи оперирую именно я. Вот когда не смогу так работать, тогда придется уходить.

Елена: И я говорю молодым: «Когда я не смогу делать то, что вы делаете, а вы сможете делать то, что делаю я, тогда уйду». Хотя часто думаю, правильно ли я делаю, что не бросила работу и не занимаюсь внуками, как это сделали мои родители? Правда, отпуск мы всегда проводим с внуками.

Павел: Они с нами не только на горнолыжке, но и в заграничных путешествиях.

Елена: Этой зимой мы совершили с ними первый зимний поход на снегоходах в Усть-Катаве. Был мороз, были сардельки, жаренные на костре. Было здорово, конечно. Сын наш как-то сразу подрос и стал нам другом, мы даже переходных моментов в его взрослении не заметили. А внуков мы любим до одури, балуем. Не знаю, правильно ли это?