Забор из лыж и гном-покойник: сад — уродливый отголосок крестьянства или отдушина русского человека

Вчера вечером я увидел худого, изможденного человека, который волочил по земле огромного керамического гнома с большими «диснеевскими» глазами. На мое предложение помочь дядька согласился:

— Вот купил гнома, в сад отвезу завтра. Поставлю у ворот. Красиво, правда? У меня сад в «Электрометаллурге», пять километров от города, — рассказал мужик, пока я помогал ему грузить гнома в багажник ВАЗа-«четверки».

В отечественном универсале гном напоминал покойника, которого зачем-то одели в карнавальный костюм и повезли хоронить.

Мужик с гномом не удивил, потому что уже несколько дней, как на улицах появляются люди, бредущие куда-то с мотками зеленых шлангов, огромными цветастыми лейками, пластиковыми граблями. А все оттого, что в городах святой Руси открывается садовый сезон: медленно и со скрипом, как старая калитка.

На заветных шести сотках пока еще не начались массовые огородные работы, они стартуют на майские, но люди все равно едут осматривать свои оттаявшие владения. Смазывают дверные петли, проводят ревизию инвентаря, задумчиво сидят в кустах, жгут мусор. Кто-то откопает сверток с обрезом или достанет его из садовой бочки: промаслит, завернет в тряпочку, уберет в пакетик и спрячет обратно. Не для душегубства, а просто так. Кто-то пойдет к березке — поставит катетер для сбора сока. Кто-то приедет в СНТ, постоит полчаса у ворот и уедет обратно в Вавилон.

Сады часто монструозны, нелепы, в большинстве своем они являются каким-то уродливым отголоском крестьянского быта. Его отражением в кривом зеркале. Но русский человек, даже проживая в дремучем панельном лесу, все равно грезит землицей. Паркует KIA Rio у подъезда, а сам думает: «Надо бы где-нибудь навоза раздобыть на огурцы». Загружает в тележку супермаркета соевую колбасу и куру-гриль, а меж тем сладостно размышляет: «Тесть капот от ЗИЛа обещал отдать, надо будет вместо двери приладить в саду».

Сад для русского человека является пространством теплого упокойного сна, это место, где человек спит с открытыми глазами. Например, он может дремать и строить совершенно невероятные садовые домики из чего попало. Это отдельная история: каждому дано почувствовать себя архитектором. Великим архитектором Вселенной! Окна садовых апартаментов инкрустируются дверями от «Жигулей», стены состоят одновременно из бревен, кирпичей, шлакоблоков и профнастила. Вместо кровли — выцветший баннер с рекламой ВТБ-банка, а вокруг всего этого — пресловутый забор из лыж и гном с «диснеевскими» глазами. Чудо как хорошо!

Внутри такого живого, клокочущего сюрреализма русский чувствует себя куда лучше, чем в «однушке», «двушке» и даже «трешке». В саду можно спрятаться от ментальной заразы — бесплодной, изматывающей суеты. Сидишь себе под голой яблоней, палкой костер ковыряешь и на ворону смотришь. В эти минуты хочется думать о чем-то приятном: о коньке-горбунке, о том, что слива должна уродиться, о всякой теплой утробной розановщине. Социальные беды, революции, бунты, Путин, Трамп, клинтониты и ютьюб с педерастами — все это остается по ту сторону забора из лыж.

В саду русский человек отдыхает даже тогда, когда весь день не разгибается, пропалывая грядки под палящим солнцем. У него потом спросишь на смертном одре: «А помнишь ли ты, братец, как кофий в "Старбаксе" пил?». А он ответит: «Не помню. Помню, как сидел на кирпиче в саду, чай с чабрецом пил, а рядом приемник стоял. Позывные "Маяка" и строгий серьезный голос говорил, мол, в Москве пятнадцать часов, в Ашхабаде — шестнадцать, а в Петропавловске-Камчатском — полночь».