Регулярно попадающий в топ-5 российских блогеров, известный во всем мире фотограф-анималист, специализирующийся на диких медведях, и защитник природы Игорь Шпиленок большую часть года проводит между двумя точками на карте страны: в заповеднике «Брянский лес», где Шпиленок несколько лет был директором, и в Кроноцком заповеднике на Камчатке, где фотограф живет в одиночестве среди диких медведей.
В прошлом году Игорь Шпиленок соединил эти две точки автомобильной экспедицией. Почти полгода он провел за рулем ГАЗ-33081, который стал для путешественника не только средством передвижения, но и домом. Зачастую ночевать фотографу приходилось в оборудованном под походный домик кунге. Игорь Шпиленок рассказал AutoChel.ru, для чего он исколесил полстраны на «танке» на колесах, почему является большим фанатом отечественных внедорожников и как выжить, когда твои соседи – медведи.
– Игорь, минувшим летом вы проехали на автомобиле от Брянской области до Дальнего Востока. Какова цель этой экспедиции?
– Познакомиться самому и познакомить читателей моего блога и в будущем книги с заповедной системой России. Путешествие приурочено к 100-летию образования первого заповедника в нашей стране – Баргузинского, который появился в 1916 году. Экспедиция разделена на три части. Сначала я добрался на автомобиле до Камчатки, переезжая от одного заповедника и нацпарка к другому. В этом году весь теплый сезон я буду изучать Камчатку, которая стала моей второй родиной. Здесь я провожу по несколько месяцев в году, работая смотрителем в Кроноцком заповеднике, наблюдая за жизнью диких животных. Третий этап экспедиции – обратный путь с Камчатки на Брянщину, но уже другим путем, чтобы захватить те заповедные территории, где я еще не был. Итогом должна стать книга, в которой будет рассказано о заповедниках.
– Челябинскую область посетить удалось?
– Да, но не в том формате, как хотелось. Я работал в Башкирии в заповеднике «Шульган-Таш», а потом хотел попасть на Зюраткуль и Таганай. Но во время грозы в землю рядом с автомобилем ударила молния, и у меня сломался ноутбук. Без него работа была парализована, поэтому вместо Уральских гор пришлось заехать в Челябинск искать сервисный центр. Но я планирую оказаться у вас на обратном пути.
– Автомобиль, который вы выбрали для путешествия, может напугать. Это грузовик марки ГАЗ, как на нем можно проехать такое расстояние?
– Я намотал на ГАЗ-33081 30 тысяч километров, часть – по трассам, часть – по условным дорогам, часть – по полному бездорожью. Автомобиль небыстрый, мой рекорд – 85 километров в час. При этом иногда я за сутки проезжал 800-900 километров. Это было тяжело. И шум от мотора такой, что даже радио не послушаешь. Но я ни разу не пожалел, что выбрал именно этот автомобиль. Во-первых, это грузовик. У меня с собой было огромное количество оборудования, запас продуктов, каяк, несколько коробок с книгами, которые издательство попросило довезти до Иркутска. Даже самый вместительный легковой внедорожник столько не потянул. При этом в кунге у меня была кровать, плита и стол. Целый дом на колесах.
Во-вторых, это самый настоящий вездеход. Я проезжал на нем там, где никто не мог проехать. Лесные дебри, горы, песчаные районы, реки – все это ГАЗ проходил на ура. При этом я несколько раз вытаскивал из кюветов другие машины. Я часто пользовался этим качеством для ночевок. Заезжал подальше от трассы в болото или гору, куда на легковой не заедешь. И ночевал там, не привлекая внимая к своей фототехнике. Но главное качество ГАЗа – ремонтопригодность.
В любом колхозе, воинской части или деревне есть человек, который с закрытыми глазами может отремонтировать этот автомобиль с помощью молотка и кувалды. То же самое с уазиком. Бывают моменты, когда ты не жалеешь машину, едешь по камням по бревнам. Но на УАЗе ремонт после такого испытания встанет в 1000 рублей. А на иномарке – намного больше. Случить что с иностранным внедорожником, придется искать специалиста и неделями ждать запчасти. За примером далеко ходить не нужно. Этой зимой я утопил в озере Nissan Patrol, которым пользуюсь в «Брянском лесу». В нем сгорела копеечная деталь, без которой не работает электроника на панели приборов. Я жду ее уже два месяца.
ГАЗ-3308 «Садко» – грузовой бортовой полноприводный автомобиль 2,5-тонного класса капотной компоновки. ГАЗ-33081 – модификация со 117-сильным дизельным двигателем ММЗ Д-245.7 рабочим объёмом 4,75 л с турбонаддувом.
– И как себя повел ГАЗ? Ломался?
– Конечно, ломался, и не раз. Первый ремонт, требующий посторонней помощи, случился на Каспии в Астраханском заповеднике: сломался какой-то хлипкий кронштейн на двигателе. Отваливались контакты датчиков, перетиралась от вибраций изоляция электропроводов, лопнул радиатор. Но всякий раз ремонтировался из подножного материала, бралась какая-нибудь железка, приваривалась, и я ехал дальше. Однажды сломалась задняя полуось. Из-за некачественной заводской сборки ступицы заднего колеса при подъеме по горному серпантину разрушились роликовые подшипники и обрезало полуось В природном парке Ергаки, рядом с которым это произошло нашелся нерабочий ржавый ГАЗ, с которого и сняли эту деталь, поставили мне и я поехал дальше.
– Насколько автомобиль оказался капризный в плане затрат?
– Очень экономичный. В пути я сделал только одно ТО, все ремонты были абсолютно бесплатные. В плане прожорливости ГАЗ-33081 весьма скромен. У него дизельный двигатель, который «кушает» 17 литров на сто километров пути.
– Как вы выдерживали эти сумасшедшие расстояния за рулем?
– Каждые два часа пути – остановка, разминка, чтобы спина не затекала. Присел, отжался и поехал дальше. Главное – это мотивация. Была задача, и я ее выполнял. Это то же самое, когда я в степи пять суток караулил волков. Безвылазно сидел в железном кунге под палящим солнцем. Даже окошко не открывал, чтобы своим запахом волков не отпугнуть. И на пятые сутки они пришли к водопою, и я получил эти снимки, которые очень хотел. А что касается длинных перегонов, то меня вперед еще гнали холода. Проснулся как-то в Забайкалье от того, что замерзаю. Думаю, заварю чаю, согреюсь. А вся вода замерзла и солярка замерзла. Решил, что надо убираться из холодных мест. Поэтому и проводил за рулем по 16 часов, чтобы поскорее добраться до океана, где было теплее.
Как утопить Patrol
– Вы упомянули про утонувший Patrol. Как это случилось?
– Это было в Крещение. Поехал по льду озера без проверки. Раньше в этом месте проезжал, решил, что и в этот раз получится. Но там на дне бьет ключ, и вода чуть теплее. От этого лед не такой прочный. В итоге Patrol оказался на дне по самую крышу. Пришлось нырять в студеную воду, чтобы зацепить трос за фаркоп, и потом несколько метров до берега пилить лед, чтобы уазик смог вытащить утопленника. Но после просушки, замены жидкостей и фильтров он завелся и поехал. Не работает только кое-какая электроника. Есть подозрение, что после окончательного ремонта на этой машине в дальние экспедиции будет уезжать опасно. Видимо, придется превратить Patrol в машину для ближних поездок. Например, в школу в соседнюю деревню или в магазин в райцентр.
– Теперь у вас другая машина для ближних поездок...
– Да, мне дали Chevrolet TrailBlazer с наказом испытать его по полной. Первоначальное недоверие к блестящей и, как мне казалось, слишком «паркетной» машине прошло после того, как я рассмотрел её подбрюшье. Оказалось, это настоящий рамный бездорожник. На нем я побывал в двенадцати субъектах России, от Орловщины до Мурманской области. Преодолел более шести тысяч километров, из них около тысячи – по грунтовым дорогам и зимникам. Эта модель разрабатывалась для стран с большими расстояниями и не всегда хорошими дорогами вроде России, Бразилии, Австралии, ЮАР. Ни на одном из настоящих внедорожников я не ездил по асфальту столь комфортабельно и быстро, как на TrailBlazer. Спасибо мягкой подвеске и на удивление энергичному дизелю.
На Patrol у меня всегда были проблемы с обгонами даже грузовых фур. А TrailBlazer умеет «выстреливать», вжимая водителя в сиденье. В плане проходимости сначала я ему не доверял. В национальном парке «Орловское Полесье» вместе с директором парка мы поехали снимать зубров и оленей. Оттаявшая полевая дорога казалась мне сомнительной, но я подумал, что раз директор с телефоном сидит рядом со мной, а трактор нацпарка и тракторист находятся всего в трех километрах, то чего бы не рискнуть. Включил передний мост и пустил машину в раскисшую колею, куда и на уазике заезжать было бы страшно. И ничего, TrailBlazer пошел не хуже УАЗа.
Одним из самых серьезных испытаний на управляемость оказались грейдеры и грунтовки Карелии. После мартовских дождей они превратились в каток с удивительно скользким льдом, но и здесь автомобиль не подвел. Кстати, сейчас решается вопрос о доставке подготовленного для бездорожья TrailBlazer на Камчатку, чтобы продолжить тесты в совсем диких условиях.
«В кошмарных снах убиваю медведя»
– Как вы стали фотографировать?
– Мне было 13 лет. Я нашел поляну, где были тысячи подснежников. Так красиво, но у меня не было фотоаппарата. А когда бабушка его купила, было уже поздно, растения отцвели. Целый год я ждал весны, чтобы снять эту поляну. Когда я вернулся туда, то увидел, как два трактора гусеницами перепахали цветы. Меня как будто ударили по голове чем-то тяжелым. И фотография стала оружием в моей борьбе за природу. Сейчас то место в составе заповедника «Брянский лес», который создавался при моем участии. И на Камчатку я уехал потому, что местные власти хотели построить на реке Кроноцкой гидроэлектростанцию. Это был бы страшно разрушительный проект. Я решил поселиться в этом месте и рассказать людям о том, какую красоту можно потерять. К счастью, от этого проекта отказались.
– Вы по многу дней проводите в компании медведей, как находите с ними общий язык?
– Медведь поддается дрессировке легче собаки. Он понимает все с первого раза. Был такой случай. Приехала киногруппа, а медведи мирно паслись, ели ягоды. Меня попросили их как-то спровоцировать. Я упал на землю и притворился раненным, стал биться, кричать. А медведь, он же санитар леса, хищник. Решил, что человеку трудно, зачем ему такая жизнь, если он так мучается. Бурый пошел на меня. А в последний момент я вскочил, чем его изумил. И вот после этого, сколько я так ни падал, он больше не велся на этот обман. Понимал, что это неправда. С первого раза раскусил.
В тех местах, где я живу, самая высокая плотность медведей на Камчатке. Мой рекорд – я увидел 102 зверя в один день. Некоторые из них напрашивались на дружбу... Поначалу было страшно. На Камчатке я никогда не хожу без оружия. Ружье дает тебе уверенность, а медведь ее чувствует. В этой двустволке одна пуля настоящая, а другая – сигнальная ракета. К счастью, я боевым патроном никогда не стрелял. Хотя меня мучили кошмары, в которых я убивал зверя. Если медведь видит, что ты его не боишься, то он отступает. Как-то я полгода не был на Камчатке. Приехал и тут же зашел в самую медвежью гущу. Мне стало страшно. Они это тут же сообразили и загнали меня в реку. Я рассердился на них. Мол, что это вы, медведи, на инспектора наехали. В голове что-то щелкнуло, я спокойно попер на них. И звери ретировались.
Фото: Фото Игоря ШПИЛЕНКА, Николая ШПИЛЕНКА и Валерия ЗВОНАРЕВА
