Дмитрий Мешков, директор по коммерции и развитию ОАО «Макфа»: «"Макфа" находится под прицелом тысячи биноклей»

Он учился в одной школе с Михаилом Юревичем. Ему «подбрасывает» детективы Олег Грачев. Но это совершенно не значит, что сказать о нем нам больше нечего.

Дмитрий Мешков, известный как директор по коммерции и развитию крупнейшего в России макаронного холдинга, а также как депутат Законодательного собрания Челябинской области, интересен, как оказалось, не только этим. Когда-то наш герой закончил институт торговли, а сегодня читает Харуки Мураками. Когда-то он посвящал время лишь поднятию по карьерной лестнице, а сегодня живет ради своих детей.

А еще Дмитрий Мешков играет в футбол и гоняет на джипе, ходит в «КиноМакс» и отдыхает в уральских здравницах. И все потому, что умеет правильно себя организовывать и эффективно распределить свое время. И все для того, чтобы, придя на работу с ясной головой, сглаживать острые углы. Их, как вы понимаете, у «Макфы» немало, и, по мнению некоторых, они – темные. А журналист, будь он неладен, упорно ищет в них черную кошку...

Из магазина – в холдинг

– Дмитрий Федорович, когда и как вы оказались в крупнейшем в России макаронном холдинге?

– Я оказался здесь в 1995 году, когда это предприятие еще не было крупнейшим холдингом. Самого холдинга, собственно, тоже не было. Макаронная фабрика пережила процесс акционирования, превратившись из государственного предприятия в ОАО «Макфа». Сегодня многие почему-то спрашивают, откуда такое название, не понимая, что это – сокращение двух слов: «макаронная фабрика».

Когда произошла покупка этого предприятия, я здесь и появился. Меня пригласили собственники «Макфы».

– В лице Михаила Валериевича?

– Да. Но сегодня Михаил Валериевич в силу своего статуса собственником, естественно, не является. Председатель совета директоров объединения «Макфа», как известно, – его отец Валерий Михайлович. Он принимает активное участие в жизни всего холдинга.

– Понятно. А почему сын сегодняшнего основного собственника пригласил именно вас?

– Мы знакомы с Михаилом Валериевичем еще со школы.

– До того, как занять в ОАО «Макфа» одну из руководящих должностей, какие функции вы выполняли в компании? Наверняка был карьерный рост внутри объединения?

– С рабочего я не начинал. Когда меня пригласили на предприятие, я сразу занялся коммерческой деятельностью, контролировал финансовые потоки.

С 1996 года пять лет работал на Сосновском КХП, который в последствии тоже вошел в объединение «Макфа». В 2001 году вернулся сюда, и с этого времени занимаюсь в компании продажами, развитием, продвижением новых торговых марок.

– Ваше образование или прежний опыт работы как-то связаны с финансами или коммерцией?

– Образование у меня, как ни странно, профильное. Я закончил Институт советской торговли, который в настоящее время имеет другое название. Учился заочно, так как в то время уже работал – был заместителем директора одного непродовольственного магазина. Застал систему распределения товара через оптовые базы, которая в то время уже начинала рушиться.

Тогда многие начинали свой путь так, как я. Проработав в торговле, поднявшись до определенного уровня, шли учиться в институт – на коммерческий факультет или факультет товароведения. Потому что нельзя было расти, развиваться, не имея высшего образования. Публика в институте была достаточно разнокалиберная. Среди студентов были и директора магазинов, которые приезжали на учебу на собственных машинах.

Так получилось, что опыт работы замдиректора магазина и коммерческое образование пригодились мне в будущем. Последние семь лет я занимаюсь в «Макфе» в большей степени именно продажами. Сейчас в нашей компании порядка 60 человек являются менеджерами, маркетологами, рекламистами.

Макаронная история

– Приоритетное направление вашего холдинга – пищевая промышленность. А конкретно для вас, Дмитрий Федорович, чем производство является? Имеет ли для вас принципиальное значение, во что именно ОАО «Макфа» инвестирует средства?

– По моему мнению, и, я думаю, любой со мной согласится, без продаж производство не имеет смысла. Производить можно что угодно, как угодно и сколько угодно, но, если это не будет продаваться, все остановится. Забьются цеха, склады, и работа встанет.

В недалеком прошлом продажам в нашей стране уделялось мало внимания. Сейчас все больше собственников начинают понимать, что без продаж – никуда. И у себя, на «Макфе», мы настраиваем производителей таким образом, чтобы они помогали «продажникам», делали все, что они просят. На «Макфе» сейчас выпускается порядка 150 наименований продукции. Нам постоянно нужно то одно, то другое, то третье. То, что диктует рынок. А производственникам было бы проще работать на одном ассортименте. Никаких переходов, никакой перестройки на оборудовании.

«Продажники» – это лишь переходное звено: мы пытаемся выяснить у наших дистрибьюторов, что необходимо конечному потребителю.

– Вечный спор по поводу того, спрос рождает предложение или предложение рождает спрос, в вашем случае заканчивается в пользу «продажников»?

– Мы работаем, исходя из потребностей нашего покупателя. И следим за качеством. Ведь сколько разных брендов выводилось на рынок! Все они бесславно ушли, потому что не смогли обеспечить стабильное достойное качество. Это одна из главных проблем на сегодня. Обеспечить стабильность не так тяжело, но собственники часто не хотят идти по этому пути. Вышли на рынок, завоевали позиции и решили, что настало время заработать деньги. Начали экономить на сырье, смотреть на многое сквозь пальцы. По инерции эта машина еще крутится какое-то время, но в один прекрасный момент бизнес все-таки сходит на нет.

Один из главных принципов «Макфы» – стабильное качество. На сегодняшний день по объему производства макарон мы пятые в мире. В России по макаронам из твердых сортов пшеницы нам принадлежит более 30% рынка. Поскольку объемы у нас большие, заводов много, в холдинге осуществляется постоянный контроль качества.

– То, что «Макфа» является «монстром» макаронно-хлебного рынка, – аксиома. Тем не менее в «СоюзПищепроме» считают, что вес этого производителя сильно преувеличен. Мол, у СП и технологии не хуже, и инвестиции не меньше. Согласны с этим?

– Безусловно, СП – крупный производитель, занимающий свое место на рынке. Но факты, как говорится, – вещь упрямая. Цифры говорят сами за себя. «СоюзПищепром» производит 75 тысяч тонн макаронных изделий, а «Макфа» – 175 тысяч тонн, то есть в 2,5 раза больше. По хлебу у нас еще существеннее отрыв – раз в десять. СП выпускает примерно 13-15 тонн хлеба в день, а Первый хлебокомбинат – 150-200.

У нас были гораздо более амбициозные, агрессивные конкуренты с гораздо большими рекламными бюджетами. Я имею в виду холдинг, состоящий из трех макаронных фабрик – московской «Экстра-М», санкт-петербургской «Знатной» и смоленской «САОМИ», – который в свое время принадлежал известному бизнесмену Потанину. Ведь «Макфа» для всех как бельмо на глазу. И владельцы этого российского макаронного холдинга тогда тоже говорили, что «Макфа» незаслуженно занимает свое место, что ей надо подвинуться. Вкладывали деньги в раскрутку своей корпорации – рекламный бюджет составил $5 млн, запускали новые бренды. В результате через несколько лет Потанин продал свой холдинг.

– Ну, понятно. Что вам Берестов – вы и Потанину противостояли!

– Не то чтобы мы ему противостояли… Просто у г-на Потанина, видимо, что-то не получилось. Думаю, от хорошей жизни бизнес не продают.

Долгое время он вел переговоры с макаронным производителем №1 в мире – «Бариллой» Но в последний момент потенциальный покупатель передумал. Сейчас один из крупнейших макаронных холдингов России принадлежит рок-музыканту Андрею Ковалеву. Дело в том, что фабрика «Эктра-М» находится в центре Москвы, и питерское предприятие тоже расположено в хорошем месте. А новые собственники занимаются бизнесом, связанным с недвижимостью. Скорее всего, у них в планах – перенести производство куда-нибудь в области, а земельные участки в центре Москвы и Питера застроить офисными зданиями.

Все это я к тому говорю, что по сравнению с «СоюзПищепромом» и потанинская, и ковалевская команда – люди куда более амбициозные, более денежные. То есть нам не только в Челябинске «весело» живется. (Улыбается.)

– Не так давно вы запустили в продажу премиальный бренд Grand di Pasta. Как «пошли» на нашем рынке ваши «крупнокалиберные» макароны?

– Мы же не зря купили эту классическую линию. Мы приобрели ее потому, что она востребована HORECA, взыскательными людьми, элитой. Такие линии, как наша, – практически музейный экспонат. Сейчас же век высоких технологий, быстрый век. И макароны сегодня сушат не более четырех часов. А классическая сушка – такая, как в 1970-х годах, до 12 часов. Только при ней получаются по-настоящему элитные макароны.

Изначально наш бренд Grand di Pasta строился «под Италию», потому что в сознании потребителей качественными макаронами могут быть только итальянские. На самом деле между разными итальянскими макаронами – целая пропасть по качеству. И тех брендов, которые продаются у нас, в Италии вообще нет. Если говорить о высоком уровне, на который нам нужно равняться, то в пример можно привести «Де Чекко». Это действительно качественные итальянские макароны, которые стоит попробовать.

Сейчас на нашем предприятии идет отработка стандартов. С момента запуска новой линии у нас работают итальянские специалисты. Ведь уникальное макаронное производство достаточно сложное. Для каждого вида изделия существует свой режим температуры и влажности, причем многоступенчатый. Если этот режим не соблюдать, изделие будет трескаться, иметь плохой вид. А значит, это уже не будут элитные макароны.

– А южноуральцы оказались готовыми к элитным макаронам, или эта продукция все-таки не для провинциалов?

– Мы никогда не рассматривали «Макфу» в разрезе Челябинска – это все-таки бренд федеральный. Наша продукция продается по всей стране. По последним данным, мы представлены в 87% торговых точек России.

Мы довольны продажами Grand di Pasta. Нас хорошо продает Москва, Украина. В Челябинске у нас присутствие не хуже, чем в среднем по России.

– Намечаются ли еще какие-то изменения в макаронном производстве?

– На сегодняшний день вывод новых брендов – дело неблагодарное. Это очень затратное мероприятие. Наши любимые розничные сети начинают вытягивать все соки. (Улыбается.) «Макфе», конечно, проще, потому что это признанный лидер на рынке. Тем не менее сейчас для нас важно раскрутить прежде всего наш премиальный бренд. А это длительный процесс. Чтобы торговая марка стала в сознании потребителей брендом, должно пройти хотя бы два-три года.

Мы выполнили свою задачу по брендам. У нас есть макароны «Смак» в эконом-сегменте, «Макфа» в сегменте «средний+» и Grand di Pasta в премиальном сегменте.

– На сегодня АПО «Макфа» владеет несколькими производственными предприятиями в Челябинской, Курганской, Свердловской областях и даже в Ставропольском крае. Планируются ли в холдинге новые приобретения?

– Предложения о покупке макаронных фабрик сыплются на нас постоянно. Но это противоречит нашей стратегии по контролю за качеством. Когда маленькие заводики раскиданы по всей стране, контролировать качество гораздо сложнее, чем когда все линии сконцентрированы в одном месте. Считаю, что это не тот путь, по которому нужно развиваться холдингу.

У «Макфы» макаронное производство только в Челябинске и Екатеринбурге. Причем львиная доля продукции выпускается в нашем городе. То есть мы можем контролировать всю цепочку – от сырья до упаковки. К тому же все продажи у нас осуществляются отсюда – мы продаем продукцию и из Курганской области, и со Ставропольского края. У нас установлены все необходимые программы удаленного доступа, и мы видим в режиме реального времени, как осуществляются отгрузки.

Конечно, нам далеко еще до иностранцев, которые могут создавать такие холдинги по всему миру. Это вообще не у всех получается. Тот же «СоюзПищепром» пробовал создать сеть филиалов по стране. Но в итоге у них ничего не вышло, и все точки были закрыты.

– Вы занимаетесь также экспортными поставками в страны ближнего и дальнего зарубежья. Огласите весь список, пожалуйста. И скажите, чем обусловлен выбор именно этих стран.

– Традиционный для нас рынок – страны бывшего СНГ. Мы достаточно хорошо там продаемся. На Украине у нас даже есть собственный филиал.

Что касается дальнего зарубежья, то удел всех российских брендов в Америке, Израиле, Германии и так далее – удовлетворять потребности эмигрантов. Ведь у людей, уехавших на заграницу не детьми, а уже в зрелом возрасте, сформировались привычки потребления. Бывший россиянин на Западе скучает по бородинскому хлебу и бочковым помидорам. Поэтому во всех странах есть специализированные русские магазины. И когда владельцы российских брендов говорят, что они продаются в Америке или в Израиле, или в Германии, то надо понимать, что имеются в виду только эти небольшие магазинчики для русской диаспоры.

Мы тоже идем по такому пути, но сказать, что он является для нас приоритетным, нельзя. Потому что, если крупный производитель заходит в какую-то страну, то он должен продаваться в магазинах, которые посещают не только эмигранты, но и коренное население. Должен быть представленным в крупных мировых сетях – таких, как Wallmart, Carrefour.

– То есть вас удел «российского бренда» за границей не устраивает?

– Этого удела не избежать. Иногда попадание нашей продукции в магазины для русских происходит даже не по нашей воле. Например, недавно мой знакомый из Челябинска был в гостях у своих детей в Новой Зеландии. Вернувшись оттуда, он сказал мне, что видел там в магазине «Макфу». А мы не поставляем свою продукцию в это государство. Проведя свое расследование, мы выяснили, что «Макфу» туда переправляет наш дилер во Владивостоке.

Так же наши макароны появлялись когда-то и в Америке. Но сейчас мы отправляем туда свою продукцию напрямую.

– Да, наш сайт писал об этом. Почему из всех стран дальнего зарубежья была выбрана именно Бразилия?

– В Бразилии практически нет русских эмигрантов, но там очень большая итальянская диаспора. В начале XX века, когда в Италии был кризис, итальянцы целыми семьями уезжали в Бразилию. Им давали там бесплатно, как когда-то нашим казакам в России, землю и подъемные. Итальянцы постепенно обживались и оставались там на всю жизнь.

Соответственно, культура потребления макарон в Бразилии очень высокая. Начав свои поставки в эту страну, мы вышли на качественно новый уровень. У нас заключен контракт с крупнейшей сетью Wallmart, Думаю, по этому пути нам и стоит развиваться в дальнейшем.

– Куда еще планируете зайти?

– У нас по многим странам идет работа. Например, по Китаю. Для него, даже при огромной численности населения, макароны пока – экзотика. Китайцы традиционно потребляют лапшу. Но в последнее время китайская молодежь тяготеет к европейскому стилю жизни. Поэтому мы начали пробные поставки макарон (муку мы давно туда поставляем) в эту страну.

Данное направление не дает сиюминутного роста продаж. Рынок Китая требует «обработки», им нужно заниматься очень плотно. Как, собственно, и любым другим рынком. Необходимо многое учитывать – в том числе и особенности законодательства. Например, недавно нам чуть не вернули из Америки наши контейнеры. Поддон, на котором стоит продукция, – деревянный, а в Америке есть закон, ограничивающий ввоз изделий из дерева. Потому что в нем могут находиться жучки-вредители. Если они расползутся, то нанесут вред домам. (Смеется.)

– А на саму родину макарон – Италию – замахнетесь?

– Евросоюз выставляет достаточно серьезные ограничения для российских макарон. Если макароны, произведенные в странах ЕС, перемещаются внутри него беспошлинно, то российская продукция облагается практически запретительными налогами, которые делают цену неконкурентоспособной. Плюс к этому существуют еще и квоты.

Евросоюз ставит достаточно серьезные препоны россиянам. Хотя на любой запрет есть противодействие. И в принципе эти препоны можно обойти, разместив производство в той же Италии или, например, Германии.

Некрупный КРУПный бизнес

– Дмитрий Федорович, а какое положение занимает сегодня «Макфа» на рынке круп? Лидера в этом сегменте – «Увелку» – уже догнали?

– «Увелка» действительно является признанным брендом с высокой лояльностью. В восточном регионе России она на рынке круп как «Макфа» на рынке макарон. Если брать продукцию КХП «Злак» в масштабах страны, то в целом она продается достаточно хорошо. Но «Ангстрем» продает практически в два раза больше.

«Увелка» присутствует на рынке давно, а «Макфа» занялась этим бизнесом относительно недавно. Но мы продвигаем свою продукцию, и объемы продаж у нас постепенно растут. До «Увелки» нам еще далеко, потому что у нее есть собственный крупоцех. То есть КХП «Злак» крупы производит сами, а мы покупаем готовые. Но зато купленную крупу мы дорабатываем у себя на специальном сортировочном оборудовании – падди-машине. Несмотря на то, что мы продаем в одной ценовой категории с «Увелкой», качество у нас выше. Поэтому в наших планах – увеличивать и дальше объемы продаж, и догнать со временем признанного лидера.

– Но, чтобы цена была конкурентной, нужно, наверное, обзавестись собственным крупяным цехом?

– Этот вопрос требует обсуждения. Строить нормальный крупоцех – достаточно дорогостоящее мероприятие. К тому же такое предприятие требует много места, на небольшом участке земли такой цех не построишь.

– Вариант с покупкой «Увелки» не рассматривали?

– На сегодняшний день нет.

Хлебная ссора

– Дмитрий Федорович, что вы думаете по поводу «разборок» Первого хлебокомбината с УФАС?

– Хоть я и слежу за всем, что происходит в объединении «Макфа» и вокруг него, Первый хлебокомбинат – это все-таки отдельное акционерное общество. У него свое, абсолютно обособленное управление.

– Но у вас же есть свое мнение на этот счет. Считаете, что наезды ФАС – исключительно из «чувства личной неприязни»?

– Чтобы стало понятнее, начну немного издалека. В последнее время на мировом рынке продовольствия наблюдается очень серьезный рост цен. В Италии, когда резко подорожали макароны, люди даже устраивали забастовки. На самом деле для повышения стоимости этой продукции были объективные причины – подорожала пшеница. Россия этой участи тоже не избежала – цены на пшеницу у нас повысились в 2-2,5 раза. Поскольку сильно увеличилась себестоимость сырья, «Макфа» тоже была вынуждена поднять цены на макароны. Но это не значит, что мы после этого стали больше зарабатывать.

На эти процессы могло бы повлиять правительство России. Можно было бы запретить экспорт пшеницы заграницу. Но это произошло только в феврале, когда вывозить-то, собственно, уже было нечего. По моему личному мнению, правительство это делает специально, чтобы поднять уровень жизни на селе. Благодаря повышению цен на сельхозпродукцию село сильно оживилось.

– То есть вы хотите сказать, что в повышении цен на хлеб «Макфы» виновато правительство, заботящееся о сельчанах?

– Официально об этом никто не говорит. Но по моему личному мнению, дела обстоят именно таким образом. На самом деле эта мера, принятая правительством, позволила перенести часть затрат на более обеспеченных городских жителей. Но благодаря этому в село привлекаются инвестиции, сельхозпроизводство становится рентабельным. Учитывая, что на селе живет половина жителей России, правительством сделано большое дело.

– И все-таки давайте разберемся с делом, заведенным УФАС. Ведь антимонопольщики разложили по полочкам необоснованность подорожания хлеба Первого ХК…

– О какой необоснованности может идти речь! Пшеница подорожала в 2,5 раза, а доля зерна в себестоимости муки – более 80%. Естественно, каждое предприятие скачки цен на зерно сглаживало. У кого-то были остатки пшеницы, кто-то работал себе в убыток.

– А у «Макфы» не свое зерно?

– Своего сырья у нас практически нет. У нас есть три колхоза в Курганской области, но они не удовлетворяют запросы «Макфы». Поэтому зерно мы в основном покупаем.

У хлебопеков было два пути. Первый – это не поднимать цену, ухудшая при этом качество. То есть использовать зерно не третьего класса, а четвертого или даже пятого. Экономить на других ингредиентах – растительном масле, маргарине, сахаре. По этому пути пошел «СоюзПищепром». Челябинский рынок на это сразу среагировал – продажи хлеба у СП упали в два раза. Люди отказались покупать хлеб низкого качества по низким ценам.

Первый хлебокомбинат пошел по другому пути. Он сохранил стабильно высокое качество, но, естественно, это привело к повышению цен. Но люди продолжали покупать этот хлеб. Потребитель предпочел более дорогой, но вкусный хлеб от Первого ХК.

– Далеко не все могут себе позволить вкусный, но дорогой хлеб. И в случае с «хлебным делом» речь шла о сохранении стабильных цен на социальные сорта.

– Когда речь заходит о социально незащищенных слоях населения, мне хочется сказать, что у каждого человека есть выбор. Всегда был и есть более дешевый хлеб от Берестова, или от «Уральского хлеба».

У нас почему-то до сих пор считается, что люди покупают булку хлеба и съедают ее с маслом за ужином. Но все давно уже не так. Начиная с 1990-х годов, хлеб уже не играет ту роль социального продукта, какую он играл 15, 20 и более лет назад. И сегодня вся шумиха вокруг «хлебного вопроса» – чистой воды политика. Лишний повод в чем-то ущемить неугодную компанию.

– Хотите сказать, что без «Народного хлеба» можно было обойтись? Но ведь, если он продается, значит, кому-то нужен.

– Все почему-то считают, что этот хлеб появился недавно как альтернатива Первому хлебокомбинату. Думают, что правительство обеспечило область дешевым хлебом, чтобы люди пережили это тяжелое время.

Между тем «Народный хлеб» появился на рынке не вчера – он присутствует в эконом-сегменте как минимум пять лет, а то и больше. Все это время он спокойно продавался.

– Но в сетях он не был представлен...

– А почему за эти годы «Народный хлеб» (изначально он назывался «Уральским») не смог завоевать долю рынка? Им же никто не мешал, их никто не душил. Косилов все это время, как известно, их поддерживал. Тем не менее какой-то существенной доли рынка завоевать они не смогли.

Михаил Валериевич еще не был мэром, когда Первый ХК присутствовал на полках сетей, а «Народный хлеб» – нет. При этом виноват почему-то все равно Юревич. А между тем, вменяя ему в вину подорожание хлеба, правительство умалчивает об одном интересном факте. Перед тем, как начался этот зерновой кризис, наше правительство продало областной фонд зерна – порядка 30 тысяч тонн – за пределы области по очень низким ценам.

– С хлебом все ясно. Дмитрий Федорович, а на сколько перспективно сегодня для «Макфы» производство тортов? После продажи вашего основного конкурента – Mirel – москвичам положение Ravela на рынке не ухудшилось?

– Этим вопросом я не занимаюсь. Поэтому не знаю, какое положение занимает сейчас Ravela.

От хлеба – до зрелищ

– ОАО «Макфа» инвестирует средства не только в пищевую индустрию. Давайте поговорим о проектах, реализуемых на торгово-развлекательном рынке.

– У нас есть бизнес в сфере ретейла – достаточно крупная розничная сеть в Челябинске. На данный момент магазины этой сети, количество которых приближается к трем десяткам, называются по-разному – «Товары для дома», «Изюминка» и так далее. Но в настоящее время мы проводим ребрендинг, и скоро все наши супермаркеты будут иметь одно общее название – «Проспект». В отличие от «Дикси» и «Пятерочки», «Проспект» позиционируется не в эконом-сегменте, а в премиальном.

Эта сеть не имеет отношения к продвижению «Макфы». Здесь продается и продукция наших конкурентов – та же «Увелка», например. Ретейл – достаточно перспективный самостоятельный бизнес, поэтому мы его и развиваем вот уже десять лет. Ребрендинг, конечно, нужно было бы провести немного раньше. Но… лучше поздно, чем никогда. (Улыбается.)

– Но супермаркетами «Макфа» не ограничилась. К индустрии развлечений вы тоже имеете отношение…

– Собственно развлекательного бизнеса у «Макфы» на сегодняшний день нет. ТРК «Родник» будет первым проектом в торгово-развлекательном сегменте.

В свое время мне приходилось по этому поводу устраивать пресс-конференцию. Потому что было много возмущенных. Одни кричали, что мы строим ТРК на дороге, другие – что мы лес вырубили. На самом деле на этом месте, сколько я себя помню, всегда был «бомжатник». В этих тополиных джунглях постоянно жгли костры, пили водку.

К тому же от самих старых тополей не было никакой пользы – ничего, кроме пуха и падающих веток. Во всех городах-миллионниках сейчас вырубают старые тополя и садят на их месте другие деревья – липы, например.

– Ну вот! Можно было засадить этот участок новыми деревьями. Сделать из этого места уютный городской парк…

– Это затопляемая зона, в половодье ее заливает водой. Засыпать ее не получилось бы. Сейчас там устанавливается серьезное гидротехническое инженерное сооружение. Под городской парк такую дорогостоящую систему никто бы никогда не установил.

Парк, кстати, там и сейчас есть – напротив нашего ТРК. Но я бы не сказал, что он является местом массового отдыха горожан.

– Судебные разбирательства с областной прокуратурой по земельному участку под этот ТРК завершились?

– Если бы оппозиции удалось что-нибудь выиграть, мы бы об этом узнали. Оппозиция кричала бы о своей победе на каждом углу. А раз по этому поводу сохраняется молчание…

– Значит, победили все-таки вы.

– Не мы победили – наверное, все-таки справедливость восторжествовала. Потому что в этом случае, как и с хлебом, конфликт был раздут на пустом месте. К сожалению, у нас в области такое часто происходит.

– Давайте попробуем разобраться с остальными подводными камнями «Родника». С одной стороны, совершенно спокойно возводится ТРК в водоохранной зоне. С другой, общественный руководитель компании-инвестора этого проекта Михаил Юревич готов прикрыть ТРК, принадлежащий Артуру Никитину, из-за проблем с парковкой... Находите это справедливым?

– Мэрия выдерживает абсолютно правильную позицию в отношении всех крупных комплексов в центре города. К примеру, городская администрация не пустила в Челябинск Metro – оператора, который позиционируется как оптовая сеть, но посетители у которого в основном розничные. То есть здесь покупают товар конечные потребители, но цены при этом в Metro низкие. Если поставить такой комплекс в центре города, все магазины в радиусе нескольких километров умрут. Поэтому в Европе давно принят закон о том, чтобы такие центры размещались за пределами мегаполиса.

На нас же почему-то Metro давил. Возмущался, почему мэрия не подписывает с ним контракт, не дает ему разместиться в центре города. Если бы мэрия сдалась, в центре Челябинска уже не было бы половины розничной торговли. Но, несмотря на все это давление, мэрия отказала. На сегодня мы единственный город в России, в котором Metro построен по европейскому законодательству.

– С Metro понятно. А в отношении «КУБы»-то отчего ж такая непримиримость?

– Я потому и привел вам пример с Metro, чтобы вы поняли, что мэрия в этом вопросе ведет себя профессионально. И то, что ее возмущает отсутствие парковки у ТРК «КУБа», абсолютно правильно. Ведь посмотрите, что сейчас творится в центре города. Иногда невозможно даже выехать из двора!

Требования по парковкам касаются не только «КУБы», но и всех остальных ТРК в центре Челябинска. Некоторые же эти требования соблюдают. У «Радуги», например, отличная, очень удобная подземная парковка. Я общался с разными горожанами – все довольны. У «Родника» парковка будет огромнейшая – и открытая, и закрытая.

Кто мешал «КУБе» сделать подземную парковку? Никто. Просто некоторые экономят деньги, считая, что арендаторы и так прибегут. А в результате страдает город.

– А скопления машин на мосту в случае большим количеством посетителей «Родника» не возникнет?

– Город сейчас активно работает в этом направлении. Там будут объездные маршруты. Во-первых, на Молодогвардейцев. Во-вторых, будет расширена Университетская набережная. В этом районе будет не одна дорога, а целых три. И вообще пробки в Челябинске – это временное явление. Мэрия ведет планомерную работу по их расшивке.

– Весной прошлого года вы говорили о том, что «Родник» будет сдан в эксплуатацию в третьем квартале 2008-ого. Это время наступило, но проект явно еще не на стадии завершения...

– Серьезную задержку вызвали проблемы инженерного характера. Поскольку зона, как я уже говорил, затопляемая, нам пришлось из-за особенности грунтов вносить изменения в проект. К тому же я вообще не сторонник того, чтобы гнать строителей. Ни к чему хорошему это обычно не приводит. Думаю, реальный срок сдачи нашего объекта – третий квартал следующего года.

Другое дело, что у компании, которая этим занимается, – ООО «Родник» – уже подписаны договоры с арендаторами. Чуть ли не предоплату уже взяли.

– С этого места, пожалуйста, поподробнее. С какими якорными арендаторами подписаны на сегодня договоры? Удалось договориться с международными операторами – «Ашаном» или «МедиаМарктом»?

– Я не отвечу вам на этот вопрос. Этим занимается отдельная управляющая компания, и если там посчитали нужным не разглашать эту информацию, значит, она является коммерческой.

Могу сказать одно: как в любом крупном ТРК, должен быть так называемый «манок», на который люди пойдут в комплекс. И размещен он, наверное, будет в самом конце ТРК, чтобы люди, пока идут к определенному оператору, посетили и других арендаторов. Таковы законы мерчендайзинга. Так, в супермаркетах действует правило «золотого треугольника».

– Одним из первых операторов, с которыми был заключен договор аренды площадей в ТРК «Родник», стала федеральная сеть «КиноМакс». А когда и как структура «Макфы» – ООО «Родник» – стала организатором проекта по пристрою торгово-развлекательных объектов к кинотеатру «КиноМакс-Урал»?

– Думаю вы со мной согласитесь, что «Макфа» находится под прицелом тысячи биноклей. Буквально каждый шаг детально анализируется юристами оппозиции. Поэтому, если бы повод был, в суде давно уже рассматривалась бы по нему куча исков. Раз этого не происходит, значит, все было сделано правильно, по закону.

Что касается самого «КиноМакса», то он со своими двумя залами умер. «Макдоналдс» его немного оживил, но это ненадолго. Кинотеатру давно уже требовалось расширение. Поэтому вполне логично, что было принято решение пристроить к нему еще четыре кинозала. И не только их. Не знаю подробностей этого проекта, но о том, что по нему проводился сход жильцов, мне известно. К тому же я видел (я живу недалеко от этого места), с чего они начали. С подземной парковки!

– Согласно информации, размещенной на вашем официальном сайте, в объединение «Макфа» входят, среди прочих, акционерные общества «КиноМакс-Урал» и «Киномакс-Победа». Значит ли это, что «Макфа» является собственником этих кинотеатров?

– Думаю, это тоже коммерческая информация. По крайней мере, я ею не обладаю. С московским «КиноМаксом» могли быть заключены любые договоры – о совместном сотрудничестве, совместной эксплуатации... Да какие угодно! Мне известно только то, что у «КиноМакс-Урал» будет хорошая парковка, и что, благодаря расширению кинотеатра, известное и некогда очень популярное учреждение культуры в центре города будет жить.

– И все-таки интересно, чем занимается, например, ОАО «КиноМакс-Победа»…

– Понятия не имею. Оно может заниматься чем угодно – эксплуатацией, клинингом, охраной.

ОАО «Макфа» далеко не во все проекты холдинга инвестирует средства. Часто создается общество, под которое берется кредит. На эти деньги строится помещение, и потом этот кредит возвращается. Это европейская практика. И в «Макфе» сейчас много проектов осуществляется по такой схеме. Холдинг либо вообще не инвестирует в проект, либо делает это только на первом этапе. А дальше проект живет самостоятельной жизнью.

– Дмитрий Федорович, вы не находите, что Челябинск перенасыщен развлекательными центрами?

– Ну вот опять вы с какой-то подковыркой спрашиваете. Мол, Юревич в этом виноват.

– Совершенно без подковырки. Просто интересно ваше мнение на этот счет.

– При Тарасове все было гораздо хуже. Чего стоит один проект, который замышлял Рогоза на Алом поле, между Дворцом пионеров и Органным залом! Или никитинский комплекс возле первой школы, без какой-либо парковки. Сейчас в этой школе учится моя дочь, и я с ужасом думаю о том, что было бы, если бы проект г-на Никитина был достроен и сдан. К школе не то что нельзя было бы подъехать – там, может, и пройти было бы трудно.

Многое из того, что замышлялось при Тарасове, Юревич заблокировал. И принял закон об ограничении строительство ТРК в центре города. Считаю, он поступил совершенно правильно. Потому что дальше застраивать центр торговыми комплексами – ну просто некуда! Из тех, что уже построены, выживут сильнейшие. А те, у кого не будет парковки или вентиляции, или хорошего сервиса, умрут. Кто-то неизбежно перепрофилируется. Это нормальный рыночный процесс, который происходит во всех сферах.

– Намечаются ли у «Макфы» еще какие-нибудь инвестпроекты на торгово-развлекательном рынке?

– Насколько мне известно, нет.

Личное дело

– Дмитрий Федорович, вы коренной челябинец?

– Да, я родился на ЧМЗ. Со временем перебрался ближе к центру. Школу я закончил 138-ю, которая находится возле ЮУрГУ. В ней и Михаил Валериевич учился, но он – на год меня старше.

– Для вас важно работать именно в Челябинске и на его благо, или вы c готовностью переехали бы, например, в столицу?

– Сколько об этом ни размышлял, всегда приходил к выводу, что я бы никогда отсюда не уехал. У меня здесь родители, дети, друзья… К тому же Челябинск – очень комфортный для проживания город. Во-первых, чистый. Во-вторых, по сравнению с Москвой, по нему можно быстро перемещаться. В Челябинске вполне приятно жить.

– Чем вас привлекла политика, и пожинаете ли вы сегодня сладкие плоды своей депутатской деятельности?

– Я два раза избирался по одномандатному округу, и могу сказать, что участие в политике – это большой жизненный опыт. Ведется очень много работы, реализуются социально значимые проекты.

Но мне гораздо ближе работа на предприятии. Потому что в политике очень много непорядочности, лжи, выворачивания фактов, закулисных игр. При этом и нагрузка большая, и выгод никаких. В бизнесе все гораздо проще.

– А у вас есть собственный бизнес? Если нет, то хотели бы его создать?

– Есть такое расхожее понятие, что бизнес – это искусство. Однако, несмотря на то что далеко не все им владеют, сегодня каждый второй мнит себя бизнесменом. И строится бизнес таких людей по принципу «кто кого раньше кинет». Это не по мне. К тому же пока у меня нет возможности иметь собственный бизнес. Как появится немного свободного от работы в «Макфе» времени – посмотрим. Опыт у меня большой. Все дороги открыты. (Улыбается.)

– То есть вы относитесь к тому типу людей, для которых лучше быть наемным менеджером в крупной компании, чем иметь собственный, но маленький бизнес?

– Неизвестно, что лучше. Знаю одно: начинать собственный бизнес следует, имея определенный опыт. Причем открывать свое дело нужно, наверное, все-таки на менее диком рынке. В Челябинске пока, к сожалению, в мелком бизнесе не действуют никакие правила. У предпринимателей нет даже самого осознания того, что они делают и для чего. Главное – заработать деньги. Много и сразу.

– Зачастую такое желание движет владельцами не только мелких фирм…

– Да, но, думаю, скоро это пройдет. Рынок все-таки станет более цивилизованным. Это неизбежно.

– Дмитрий Федорович, как я поняла, вы женаты. Время на семью у вас остается?

– Да, у меня есть жена – она преподает в ЮУрГУ экономику, и две дочери – 11 и 6 лет. Детям в этом возрасте надо уделять много внимания, что я и стараюсь делать по мере возможности.

Я вообще не понимаю тех людей, которые сидят на работе до восьми, девяти или работают в выходные, а потом говорят, какие они трудоголики. Если тебе приходится заниматься рабочими делами в нерабочее время, значит, ты не умеешь себя организовывать, работать эффективно.

– И как вы проводите свой досуг?

– Что касается моего личного времяпрепровождения, то я по возможности после работы занимаюсь спортом. Хожу в тренажерный зал, играю в футбол. А на выходные мы с семьей выезжаем на природу или на дачу. В общем, ничего экстремального.

– А в отпуск?

– Отпуск мы посвящаем пляжному отдыху, но не в сильно жарких странах. Например, Турция мне не нравится из-за высокой температуры и большой влажности. Считаю, для нас, живущих на Урале, от такого климата больше вреда, чем пользы. Поэтому мы предпочитаем более умеренный европейский климат.

– Вы так хорошо отзывались о Челябинске. А Челябинской области вы патриот?

– В последнее время у нас в области появились приличные дома отдыха и санатории. Сервис дошел до того уровня, при котором я считаю возможным отдыхать на Южном Урале. И последний год я езжу с семьей именно в местные здравницы. Не скажу, как они называются – не буду делать им рекламу. (Улыбается.) А то туда сразу все рванутся, а там на сегодняшний день достаточно камерная обстановка. Что нас и привлекает.

– Что вы предпочитаете на сон грядущий – телевизор или книгу?

– Телевизор в последнее время почти не смотрю – устал. Когда хочется посмотреть кино – идем всей семьей в «КиноМакс».

– То есть это благодаря вашей семье «КиноМакс-Урал» еще не умер?

– Да. (Смеется.) Ну близко мы к нему живем, что тут поделаешь! К тому же в Челябинске другого такого зала с таким экраном просто нет. Посмотреть на новинки мирового кинопроката на таком экране – это счастье!

Что касается моих кинопредпочтений, то люблю западную классику 70-х. Отечественные фильмы мне, честно говоря, не нравятся. Из современных могу отметить только «День выборов» и «День радио».

– А когда не хочется смотреть кино?

– Когда не хочется, читаю специализированную литературу. Или художественную – например, Харуки Мураками. Достаточно мудрый писатель.

– И достаточно модный...

– Я бы не сказал, что он модный. По крайней мере, в кругу моих знакомых, включая семью, читать его никто не может.

А вообще выбор книг зависит от настроения. Олег Николаевич Грачев, например, недавно посоветовал мне одного детективщика – Алана Фолсома. Во время своего последнего отпуска я с удовольствием прочитал его роман. Очень качественный детектив.

– Значит, детективы читать вы любите. А насколько в жизни желание понервничать, выплеснуть адреналин вам присуще?

– Всякие горные лыжи, прыжки с парашютом – это не по мне. Адреналин я выплескиваю только в автомобиле. Когда я за рулем, то могу похулиганить.

– И на чем же вы хулиганите?

– В настоящее время на джипе. Раньше у меня была спортивная машина, поэтому на джип я пересел с определенной опаской. По сравнению с прежней, эта машина достаточно неуклюжая. Но преимуществ у нее все-таки больше, чем недостатков. К тому же в жизни все когда-то нужно менять.

– Говоря о том, что вас держит в Челябинске, вы после родителей и детей назвали друзей. Скажите, вы из тех, кто может назвать своими друзьями многих, или из тех, для кого большинство приятелей, за исключением одного-двух человек, – лишь хорошие знакомые?

– Андрей Николаевич Косилов лет десять назад сказал мне, что в нашем возрасте новых друзей уже не появляется. Подходя к тому возрасту, находясь в котором, он мне это говорил, я все больше с ним соглашаюсь. Надо дорожить теми друзьями, которые у тебя есть сегодня.

А друзей у меня сегодня немного, у меня с этим делом плохо. Я очень долго привыкаю к людям. Сознательно не посещаю большие компании. То есть я отношусь ко второму типу людей.

– Семья, работа, саморазвитие, политика... Расставьте, пожалуйста, эти понятия по степени значимости для вас.

– Политика точно будет последней. Что касается остального… А у вас не возникало вопроса, зачем вы живете?

– Возникало. И не раз.

– И как вы на него ответили?

– В последний раз, когда я себе его задавала, – «для ребенка».

– Вот! В этом я с вами согласен. Для кого нам еще жить, как не для детей.