«В моей продуктовой корзине цены выросли до 90%». Журналист из Челябинска посчитал личную инфляцию и удивился

В 2024 году инфляция, по данным Росстата, остановилась около рубежа в 10%, чуть-чуть не дотянув до него, — 9,52%. Но, говоря языком метеорологов, ощущается на все 30%, а то и 60%. Почему? Я решил разобраться и сделал вот что: выписал из отчетов Росстата продукты, которые наша семья покупает регулярно, чтобы понять, как менялись цены именно на них. И по данным обширных росстатовских таблиц я вычислил изменение цен на эти продукты как за год, так и за три года, то есть за время с начала СВО. Получилась интересная картина, в которой цены выросли где на 60%, а где и на 90%.

В моем списке есть пример ценовой стабильности — морковь. Три года назад килограмм стоил 47 рублей, год назад — 44 рубля (да, подешевела), сейчас — 49 рублей. Свинина, которую мы определенно стали есть больше, дорожает примерно на уровне инфляции: +7,5% за год и +19% за три года. Цена кур за последний год изменилась несильно, но за три года прибавила сразу на четверть.

Но дальше начинаются качели. Говядина, например, только за год прибавила 14%, а за три года — 43%. Молоко за год подорожало на 20%, за три года — на 39,4%. Примерно в тех же пределах прибавили сметана и сыры, что неудивительно — они же из молока. Цены на сливочное масло только за год скакнули на 39,6%, а за три года — на 66,8%. Масло можно признать самым триггерным продуктом 2024 года, и фраза «на хлеб с маслом хватит» уже не звучит, как что-то гарантированное. Потому что цены на хлеб тоже обгоняют инфляцию: +15,6% за год и +37,2% за три года. А вот макароны пока отстают: +3 и +15%.

Куриные яйца за год подешевели на 11%, но чокаться ими рано, ведь за три года они прибавили 37% (то есть яйца так сильно дорожали в 2023 году, что даже снижение 2024-го не вернуло цены к исходной точке).

Самая сильная прибавка цен для выбранных мною продуктов — это картофель, стоимость которого меняется очень нелинейно: за год он прибавил аж 94,4%, но за три года — только +21,3% (в начале 2024-го, по данным Росстата, картофель был дешевле, чем в начале 2022-го).

Сильно подорожали и другие овощи: скажем, цены на помидоры, огурцы и яблоки за три года скакнули примерно в 1,5 раза. Сами представители Росстата говорят, что плодоовощная продукция только в 2024 году подорожала на 22%, то есть со значительным опережением инфляции.

Но если детализировать мою продуктовую корзину с учетом частоты покупок отдельных товаров, то итоговая инфляция получается даже ниже официальной, примерно 8,5%. Верить ли?

Помимо Росстата, в России был еще один оценщик инфляции — институт «Ромир», который оценивал так называемый индекс дефлятора FMGC. Он тоже мониторит изменение цен, но на более широкой выборке товаров на основе данных о расходах реальных домохозяйств. Но компания перестала публиковать данные с сентября 2024 года, и последнее зафиксированное ими годовое увеличение цен было +14,5% (сентябрь 2024-го к сентябрю 2023-го). То есть примерно в полтора раза выше росстатовских цифр.

Почему субъективно нам кажется, что инфляция гораздо сильнее успокаивающих цифр Росстата? Я думаю, потому что она и выше. Сам принцип публикации годовой инфляции в чем-то обманчив, ведь многим из нас не индексируют зарплату строго раз в год. А если, допустим, последнее повышение было три года назад, то даже официальная накопленная инфляция за это время составила +31,7%. Допустим, ваши расходы в 2022 году составляли 60 тысяч рублей в месяц. Это значит, что при указанной совокупной инфляции ваши расходы выросли примерно на 20 тысяч рублей в месяц. Неудивительно, что это ощущается куда острее, чем безобидные цифры отчетов. Особенно если этих 20 тысяч у вас нет.

Подозреваю, что для многих инфляция складывается из мелочей, которые не являются фокусом интереса Росстата или ФАС. Ребенок взял на кассе чупа-чупс, или вы позволили себе какое-то экзотическое печенье, бутылку импортного вина или суши. Например, до всех событий мы заказывали суши ценой 250-300 рублей за порцию, сейчас эта же компания предлагает их за 350–450 рублей. Средняя прибавка цен на суши, по моим прикидкам, — 15% в год. Вроде и не пугает, но за три года набегает.

Если взять, например, гречку, то после панического скачка весной 2022 года цены на нее снизились, стабильны и находятся на уровне 2020-го. Но мы в семье (пока) едим мало гречки, поэтому и эта «стабильность» нами не прочувствована. Можно сказать, сами виноваты — надо скромнее быть. Экономисты всегда подчеркивают, что личная инфляция зависит от личной структуры потребления, так что все ощущают ее по-разному.

Хуже официальных цифр инфляции, наверное, лишь осознание, что они достигнуты в условиях радикальных мер по борьбе с ростом цен. Банк России держит ключевую ставку на рекордном уровне 21%, а ФАС и Генпрокуратура требуют от ретейлеров и производителей сдерживания цен. Остается только гадать, насколько устойчивы и обоснованны нынешние прайсы или компании предпочитают перетерпеть сейчас в надежде отыграться потом.

Экономист Наталья Зубаревич в ответ на наш вопрос, помогают ли меры Банка России в борьбе с инфляцией, отметила их ограниченный эффект:

— Они, в Центробанке, смогли остановить рост кредитования населения и посодействовать тому, чтобы люди больше сберегали, — объясняет она. — Но остановить кредитование бизнеса они не смогли. В прошлом году было очень много льготного кредитования, а это идет от государства, которое эту льготу финансирует. Поэтому ЦБ ограничен в инструментах. Он же не может сказать властям: «Не надо столько тратить на оборонку!» Ну правда, мы же взрослые люди. Поэтому, с одной стороны, мы имеем ужесточение фискальной политики через ставку и ограничение кредитования, а с другой — государство, которое без конца наращивает вливания денег в экономику.

Нынешняя инфляция России в чем-то аномальна, потому что связана, как это ни парадоксально, с обогащением населения, по крайней мере, его части. Военные расходы достигли максимума и продолжают увеличиваться, зарплаты в ВПК находятся на невиданных уровнях, суммы подъемных при заключении контракта с Минобороны непрерывно растут, а за погибшего участника СВО семья в совокупности получает более 13 миллионов рублей (страховые, президентские, единовременная выплата).

Это создает перекосы. Причастные к СВО, вероятно, даже не замечают инфляции, потому что их доходы растут кратно быстрее (долго ли это продлится — вопрос другой). А непричастные к СВО остаются с инфляцией один на один. Это хорошо видно и на примере близкого мне автомобильного рынка: когда мы спрашиваем, кто покупает китайские кроссоверы за 3–4 миллиона рублей, то вот ответ — те, кто так или иначе стал выгодополучаетем «новой экономики» России. Кто может позволить себе ежемесячные выплаты в 50–100 тысяч рублей, потому что его доходы выросли еще сильнее.

И в ближайшие годы накачивание экономики «военными деньгами», кажется, не остановится. В 2025 году расходная часть бюджета РФ возросла на 13% — до 41,5 триллиона рублей (источник). Расходы на оборону обновили исторический рекорд с прибавкой сразу 26% — до 13,5 триллиона рублей. То есть почти треть всех расходов государства пойдет на «военку», а если добавить еще и близкие по духу траты на национальную безопасность, получится более 40%. Но, например, траты на образование снизились и составят 1,58 миллиарда. Ниже инфляции и прибавка на здравоохранение (1,864 миллиарда), поэтому учителей и врачей инфляция будет волновать куда сильнее, чем военных. А расходы на социальную политику в 2025 году снизятся на 28%.

И, конечно, накачка экономики деньгами возможна, лишь пока эти деньги есть. Пока цена нефти более-менее соответствует прогнозам, пока не кончился Фонд национального благосостояния, а экономика худо-бедно работает. Но сохранится ли эта ситуация надолго — вопрос открытый, и эксперты не исключают сваливания Россию в стагфляцию (высокая инфляция, безработица, экономическая стагнация).

А пока радуемся стабильности цен на морковку. Нужно ведь в жизни светлое пятно.

В начале года продолжилось подорожание автомобилей, а бензин АИ-95 еще в конце прошлого года перешел психологическую отметку 60 рублей за литр.