«Затяну так, что дышать не сможешь»: в деле о смерти срочника подтвердились издевательства командира

Родные челябинского срочника Дмитрия Монастыренко, которого 4 апреля нашли в петле в войсковой части РВСН в Оренбургской области, получили заключения двух ключевых экспертиз – лингвистической и посмертной психолого-психиатрической. Они доказывают, что смерть солдата стала прямым следствием издевательств со стороны его непосредственного командира Андраника Мовсисяна. Сам же обвиняемый прислал родным погибшего письмо с извинениями, где сказал, что якобы ценил Дмитрия как хорошего солдата. Подробности – в материале 74.ru.

Как ранее информировал 74.ru, в в/ч №93766 в ЗАТО Комаровский Оренбургской области 4 апреля нашли в петле 20-летнего срочника Дмитрия Монастыренко, призванного из села Ларино Уйского района. Родные сразу заявили 74.ru, что жизнерадостный парень не мог пойти на самоубийство, но оговорились, что 1 апреля тот сообщил по телефону о неуставных отношениях со стороны заместителя командира роты охраны 28-летнего старшего лейтенанта Андраника Мовсисяна. В Минобороны отказывались обращать внимание на доводы родных Димы, пока история не получила огласку в СМИ. В результате после публикации в отношении Мовсисяна возбудили два уголовных дела: о доведении до самоубийства (ст. 110 УК РФ) и превышении должностных полномочий с причинением тяжких последствий (п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ).

«Сейчас расследование, которое оказалось весьма затянутым, все же завершается, – рассказал представитель семьи погибшего, юрист правозащитной организации «У военнослужащих тоже есть права» Алексей Ковалев. – Мы получили заключения двух экспертиз: лингвистической и посмертной психолого-психиатрической. Выводы экспертов однозначны: в смерти Димы виноват конкретный человек: Андраник Мовсисян. Пункт №11 выводов психологов говорит прямо: "Между неуставными действиями Мовсисяна и эмоциональным состоянием Монастыренко, непосредственно предшествовавшем суициду, существует прямая причинно-следственная связь"».

Дмитрий Монастыренко погиб 4 апреля этого года в Оренбургской области

Корреспондент 74.ru изучил обе экспертизы. Действительно, слова юриста полностью подтверждаются. Так, в выводах психологов говорится, что сам по себе, даже в период трехдневного дежурства, предшествовавшего смерти, Дмитрий Монастыренко имел низкий суицидальный риск.

Никакими психическими расстройствами, в том числе, как показала первая экспертиза, кратковременной депрессивной реакцией, Дима не страдал. Этому эксперты не нашли ни одного подтверждения.

Дмитрия сослуживцы охарактеризовали как общительного и дружелюбного парня, готового всегда прийти на помощь, крайне ответственного. По словам солдат, наш земляк не любил, когда командир отчитывал его и его друзей. Особенно переживал, если из-за него могла пострадать вся рота. Поэтому он старался все делать очень хорошо, как сказали бойцы «настолько хорошо, насколько это возможно», а также был лучшим спортсменом роты. Его фото висело на доске почета «отличников службы».

Фото Дмитрия висело на доске почета войсковой части

У Монастыренко и до службы в армии было множество наград и грамот за различные успехи

Дима Монастыренко был лучшим спортсменом роты

У солдата была отличная физическая подготовка

На самом деле самоубийству рядового Монастыренко предшествовал настоящий армейский ад. 20 свидетелей подтвердили, что Мовсисян держал в страхе всю роту, постоянно оскорблял солдат, во внеурочное время заставлял стоя учить устав, бегать, ползать по-пластунски, унижал юных бойцов, используя изощренные выражения, не давал продыха.

По версии следствия, вечером 3 апреля якобы в связи с незнанием расположения технических средств обороны (ТСО) Мовсисян заставил Монастыренко вместо сна всю ночь и утро следующего дня стоя изучать обязанности оператора ТСО. В 12:20 4 апреля командир роты объявил сигнал тревоги, который Монастыренко из-за усталости, будучи на посту оператора ТСО, неверно передал Мовсисяну. В итоге личный состав с задачей не справился и был отмечен командиром в отрицательную сторону. В наказание Мовсисян построил всю роту, нецензурно отругал и унизил лично Монастыренко, а затем объявил, что весь личный состав будет до следующего дня стоя изучать обязанности дежурной смены.

При этом на допросе Мовсисян отрицал, что оскорблял Монастыренко, а якобы говорил всем, что они будут лежать в канаве в случае войны. Утверждает, что не мог запретить солдатам сидеть, спать и отдыхать.

Его показания опровергли несколько свидетелей.

В результате Дима Монастыренко, который сам по себе, по заключению экспертов, не был склонен ни к апатии, ни тем более к самоубийству, достиг «субъективно непереносимого состояния» и, как следствие, на подсознательном уровне пожелал «избавиться от него, импульсивно приняв решение свести счеты с жизнью».

«Эксперты прямо сказали, что перед самоубийством Монастыренко находился в состоянии, которое невозможно вынести физически здоровому человеку, состоянии, вызванном сразу несколькими психотравмирующими факторами, – объяснил Алексей Ковалев. – По приказу Мовсисяна он длительное время не спал, изучал устав, стоя несколько часов подряд, физически иссяк и, в конечном счете, допустил ошибку во время учебной тревоги, за что был прилюдно унижен перед сослуживцами».

По словам Ольги Монастыренко, Дима при этом никогда не был «мямлей» или «маменькиным сыночком». За три месяца до ухода в армию, в которую он буквально рвался, жил у нее и работал, чтобы накопить денег и по приходу со службы снять квартиру.

«Он всегда стремился всем помогать, особенно нашим бабушке с дедушкой, – добавила Ольга Монастыренко. – А еще помню, мы маленькие были, жили в деревне. Возле дома был открытый колодец. Стояла глубокая осень, и этот колодец немного припорошило снегом. В яму провалилась девочка лет семи, мы услышали ее крик. Дима, ему тоже было семь, вытащил эту девочку. Я до сих пор не могу понять, как он ее спас. И вот в этом был весь он: человечный и очень добрый. А в армии победило зло…»

За хорошую учебу Диме дали сертификат на обучение в вузе, но он предпочел сначала отслужить в армии

Дмитрий Монастыренко очень любил свою семью, всегда старался помогать деду, который перенес инфаркт

Лингвистическая экспертиза проанализировала все фразы, которыми кидался Мовсисян в адрес Монастыренко в присутствии сослуживцев. Вот лишь основной набор: «д….б», «я добьюсь, чтобы тебя уволили с белым билетом из армии», «тебе уже 18 лет, а мой сын и то умнее тебя», «чувствуешь, как я болты затянул, а как стану командиром роты, затяну так, что дышать не сможешь», «начнется война, тебя первым пристрелят и ты будешь гнить в колодце».

Эксперт, преподаватель вуза с 25-летним стажем, охарактеризовала выражения как унижающие достоинство человека, подрывающие авторитет среди сослуживцев. Часть из них, такие как про белый билет, являются прямым внушением: ты плохой солдат, ты глупый, ты ни на что не способен. Другие фразы лингвист назвала прямо оскорбительными, а отдельные относящимися к разряду угроз: «Чувствуешь, как я болты затянул…», «Ты должен понимать, насколько высоки мои требования, а дальше жизнь в армии для тебя станет просто невыносимой».

Эксперт заключила, что ни одну из этих фраз нельзя использовать не только на службе, но и в обществе в целом. Они явно свидетельствуют о превышении Мовсисяном полномочий, явном нарушении устава и намерении унизить солдата.

Буквально на днях Андраник Мовсисян прислал извинения семье Монастыренко. «Я искренне сожалею о том, что произошло с Димой… Я действительно не хотел наступления таких страшных последствий… До прибытия скорой помощи мы долгое время пытались его спасти, но у нас не было медицинских приспособлений, активизирующих сердцебиение, – написал Андраник Мовсисян. – Чтобы хоть как-то изменить ваше мнение обо мне, хочу рассказать вам, что я ценил Дмитрия как хорошего солдата. Именно по моей инициативе фотография Дмитрия была размещена на доске почета… Только я не знаю, почему он не сообщил вам о моем участии в его службе и моей поддержке…»

Далее он пишет, что Дима справлялся со службой и поощрялся за это, что для самого Андраника служба в ракетных войсках – это очень престижно и что Дмитрий понимал это убеждение и разделял его. В заключение добавил, что у него двое маленьких детей.

Солдат был самым близким человеком для своей сестры Ольги

«Мы понимаем, зачем Мовсисян прислал это извинение, где выверено каждое слово, перед самым судом, – сказала Ольга Монастыренко. – Он хочет, чтобы мы в суде не настаивали на строгом наказании. Но, пусть кто-то с этим и не согласится, мы хотим, чтобы этого человека, офицера российской армии, наказали по всей строгости закона. Это не желание мести. Это желание справедливости. Мы хотим, чтобы суровая ответственность за смерть 20-летнего солдата, у которого была вся жизнь впереди, стала примером для других военных чинов. Чтобы они поняли, что даже в их ограниченном стенами казарм мирке нужно оставаться людьми: разумными, честными и справедливыми».