«Кто врач? У нас смена уже закончилась»: сын умершего на КТ челябинца рассказал, как их гоняли медики

У 69-летнего мужчины, скончавшегося на компьютерной томографии в ОКБ № 2, за три дня до смерти начались одышка и головокружение. Об этом 74.RU сообщил сын пенсионера Сергей. Мужчина считает, что врачи не оказали должную помощь его отцу, и намерен подать заявления в Следственный комитет и прокуратуру с требованием привлечь медиков к ответственности. Подробности и комментарии чиновников — в нашем материале.

Скончавшегося мужчину звали Сергей, он всю жизнь проработал шахтером в челябинском метрополитене. Последние годы сидел на пенсии, воспитывал внуков.

— У него были аритмия и сахарный диабет, но жил он с этим давно, чувствовал себя нормально, — рассказывает сын Сергей. — 3 ноября ему стало плохо, одышка началась, голова кружилась. Ни температуры, ни каких-то других симптомов не было. Мы решили вызвать терапевта на дом из платной клиники, потому что понимаем, что ситуация сейчас в обычных поликлиниках печальная. Позвонили, но свободного врача не было. Стали звонить в скорую — не дозвонились. На следующий день, 4 ноября, сестра пошла с ним в поликлинику по месту жительства, отсидели очередь на прием, хотя отец уже был плохой. Терапевт его осмотрела, назначила ему флюорографию и мазок на ковид на 5 ноября.

Ночью пенсионеру стало плохо.

— Мама позвонила мне и сказала, что в больницу он сам не дойдет, — продолжает сын. — Я приехал в пять утра к родителям домой, отец еще ходил, но у него была одышка сильная и голова кружилась. Я начал обзванивать все возможные неотложки, 112, 103, везде гудки, трубки не берут. На 112 дозвонился, сказали ожидать. Прошло полтора часа — никто не приехал, потом я уже позвонил 103, приехала бригада — было семь утра. Они зашли, сделали ему кардиограмму, сказали, что аритмия. В больницу его не повезли, сказали, чтоб мы сами проходили флюорографию. Грубо говоря, пожелали нам удачи и ушли. Отец потихоньку начал одеваться, говорил, что ему еще хуже. Мы с сестрой посадили его в машину, ему стало еще хуже, мы заехали за угол дома, и там стоял наш экипаж скорой. Я подбежал, постучал в окно, говорю, что отцу еще хуже стало, сестра говорит: «Помогите хоть как-то, вы же врачи». Они с таким гневом отвечают: «Кто врач? У нас смена уже кончилась, уже сутки дежурим». Я психанул, ушел, потом врач подбежал, померил давление отцу, извинился. Говорит: «У нас тоже семья, дети, мы тоже устаем». И уехали.

Сергей с сестрой сами привезли отца в поликлинику на флюорографию.

— Он уже на ногах почти не стоял, я попросил инвалидную коляску, у которой даже не было подножек. То есть отцу надо было ноги подгибать из последних сил. Зашли туда, там бешеные очереди, как в мавзолей, — и на флюорографию, и на мазок, и к терапевту. Благо, спасибо, охранник помог — мы почти без очередей и скандалов закатили его везде. Сделали флюорографию, он еле стоял. Потом пошли на забор анализа и дальше к терапевту. Она потрогала отца, сказала, что у него уже конечности холодные, даже не смогла надеть аппарат для измерения кислорода — пульс не прощупывался. При этом она нас отправила домой со словами: «Вызывайте скорую, пусть вас забирает реанимация». Я говорю: «Девушки, родимые, мы его просто не дотащим, вы же врачи, сделайте что-нибудь». Тогда они посоветовали самый быстрый вариант — на каталке через весь больничный городок повезти его в приемный покой стационара и умолять врачей, чтоб его забрали.

Дети больного мужчины так и сделали.

— В стационаре нам сказали, что не могут принять его без КТ — такие правила. Мы подождали, пока нам выпишут это направление, потом простояли в очереди на КТ. Он еле встал с каталки, я ему сам обувь снял, отец зашел в кабинет, а меня туда не впустили. Прошло несколько минут, и они забегали, причитая: «Где реанимация, где реанимация?» Я говорю: «Что случилось?» Они: «Стойте, молитесь». Через минут десять сказали, что отец умер.

Похороны прошли в понедельник, 9 ноября. Родные хотят наказания для медработников, фигурировавших в этой истории.

— Я считаю, это как минимум халатность и безразличие бригады скорой и терапевтов, — говорит Сергей. — 4 ноября человек был в плохом состоянии, и его отправляют бегать по кабинетам. И что это вообще такое, когда врач говорит: «Холодные конечности и пульс не прощупывается», но при этом отправляет его домой, хотя он в больнице? Ну дайте ему кислородную маску, позвоните в соседний блок, в конце-то концов!

В региональном Минздраве ранее сообщили, что за день до смерти этого мужчину осматривали врачи областной клинической больницы № 2, и «специалистам необходимо будет разобраться в произошедшем, окончательный диагноз будет определен после патоморфологического исследования». В понедельник, 9 ноября, министр здравоохранения Челябинской области Юрий Семёнов, по сути, был также краток:

— По пациенту мы еще разбираемся, но пока известно, что у него было очень много сопутствующих хронических заболеваний, в том числе тяжелая сердечно-сосудистая патология. Поэтому, что там произошло, мы поймем в ближайшее время, после патолого-анатомического исследования, после него мы сможем сделать выводы, отчего умер пациент. На данный момент мы смотрим документацию, смотрим все карточки, чтобы понять, от чего все-таки он умер, как протекало заболевание. Поподробнее скажем дня через два, всё будет известно, и мы сможем объяснить.