Уличные сортиры, роскошные храмы и много воды. Как живет самый перспективный город Южного Урала

Сначала я ходил по Коноплянке как по району-призраку: во дворах с палисадниками и сарайками — никого. Только пес, сидящий зачем-то в клетке, слюняво облаял. Вдруг в окне второго этажа появилось женское лицо и, распознав во мне корреспондента, сообщило:

— Вы, пожалуйста, про наш туалет напишите.

— Про туалет? — удивился я.

Рядом с домами 1942 года постройки стояли уличные сортиры: пара уже потемнела от старости, один — из свежеструганных досок. Жительница в окне, отказавшись наотрез фотографироваться, сообщила: мол, да, вот этими туалетами и пользуемся. Воды-то в домах нет.

— В смысле нет? — не понял я. — Отключили?

— А ее и не было никогда, — ответила собеседница, удивляясь моему удивлению. — Мы всю жизнь с колонки ведрами таскаем. Ой, вы напишите, пожалуйста, как мы тут мучаемся.

В одном из отчетов Росстата мне встречалось, что более 20% российских домохозяйств не имеют центральной канализации, а 6% из них живут с уличными туалетами. Я тогда подумал, что цифры не такие уж пугающие: для села такой способ, в общем, привычен. Но чтобы такое было в городе, да в 500 метрах от проходной одного из градообразующих заводов — это, конечно, разрыв шаблона.

Я делал репортаж из Кыштыма четыре года назад, и тогда он поразил контрастами: то ли полон, то ли пуст, но наполовину. С тех пор ситуация начала меняться, и даже в Коноплянке: часть домов действительно расселили и, по словам оставшихся жителей, квартиры дают хорошие, в новом пятиэтажном доме по соседству или в поселке Каолиновом. Что касается судьбы оставшихся двухэтажных домов Коноплянки, глава Кыштыма Людмила Шеболаева рассказала нам, что они стоят в плане на расселение на 2025–2029 годы. И посетовала, что для этого и сами жители должны проявлять активность: дом необходимо признать аварийным. Так что, как говорится, приезжайте еще через четыре года — всё будет.

Но Коноплянка — это, пожалуй, низшая точка истории современного Кыштыма (она и находится в его нижней части). Кыштым всегда привлекал меня своим жизнелюбием, и козырей у него немало: удачное расположение, природная щедрость плюс историческое наследие, разбавляющее унылую застройку советской эпохи. Но было и ощущение, что город не использует свой потенциал. Теперь появился глобальный замысел связать воедино все его разрозненные жемчуга, приведя к общему знаменателю демидовское наследие и естественную красоту Кыштыма. И, чем черт не шутит, превратить в самый привлекательный город Южного Урала: и для туристов, и для жизни.

Кыштыму, конечно, повезло. Если иные города, как Юрюзань, лишились градообразующих предприятий, то Кыштым сохранил сразу два. Литье чугуна осталось в прошлом: Верхнекыштымский завод (Машзавод) сегодня выпускает оборудование для горной добычи, Нижнекыштымский называется медеэлектролитным и делает чистую катодную медь, получая сырье от возрожденного Карабашского медеплавильного. К этому надо добавить несколько других предприятий — в общем, экономический базис есть. Впрочем, Кыштым не планирует превращаться обратно в город-завод и смотрит шире.

Кыштым умудрился законсервировать десятки старинных зданий, которые создают странный контраст с типовой застройкой советских лет. Выходишь из старой части города и словно попадаешь в советское детство из белого кирпича. Вот стоит бурое здание бывшей женской гимназии, построенное в 1907 году, а правее, через реку Кыштымка — панельный пятиэтажный дом с неопрятными швами.

Город, получив богатое наследство, словно не спешил им воспользоваться. Самым красноречивым примером был Белый дом — усадьба клана Демидовых, позже перестроенная Львом Расторгуевым, а в наши годы пришедшая в полный упадок. А дом этот, между прочим, ровесник города, то есть заложен вместе с ним, так что для Кыштыма он — что игла для Кащея. Тут его жизнь. И строительный забор, появившийся вокруг Белого дома, вызывает катарсические чувства: наконец-то после десяти или пятнадцати лет обещаний он возвращает свою белизну.

Если смотреть на карту Кыштыма, бросается в глаза, что его достопримечательности рассыпаны по городу. Во многом это следствие наличия тут двух градообразующих заводов, что поделило Кыштым на две части с двумя центрами. И пока эти центры не особенно связаны друг с другом, да и центральная площадь перед Демидовским особняком сейчас выглядит этакой безликой территорией неясного назначения. Поэтому Кыштым задумал сшить две своих части туристическими маршрутами, которые бы захватывали все его красоты. Казанская «Проектная группа 8» помогла создать проект, и с ним Кыштым победил во всероссийском конкурсе улучшения городской среды, получив федеральное финансирование (из уральских городов победили также Карабаш, Миасс, Озёрск и Верхнеуральск). Предварительные работы (расчистка берега реки Кыштым) за счет областного бюджета уже начались, а в следующем году стартует первый этап, который сконцентрируется на территории вокруг проходной Машзавода.

С территории завода вытекает река Кыштым, хотя сейчас рекой ее назвать сложно: заболоченное русло уныло течет мимо серых пятиэтажек. Река эта впадает в Нижнекыштымский пруд, то есть является удачной осью города, от которой можно выстраивать его географию. Но для этого здесь нужно сделать набережную, и она — в ближайших планах. В следующем году на эти цели выделят 90 миллионов рублей.

Новый дизайн-код Кыштыма согласуется с его прошлым: здание будущего кафе напоминает фасад одного из цехов, чугунное литье выкрашено в берлинскую лазурь, а его форма техногенна и напоминает детали станков.

Обновляясь, Кыштым пытается сохранить два своих начала. С одной стороны — это наследие «чугунного века», кстати, весьма жестокого для Кыштыма: это при Расторгуеве производствами заправлял «кыштымский зверь» Григорий Зотов, пытавший и убивавший рабочих на благо промышленного роста империи. Город не открещивается от тех лет, и если Карабаш, почти потерявший старые дома, отстраивается заново, то Кыштым планирует сохранить максимум возможного. Хотя это не так просто, как кажется: многие здания — объекты культурного наследия, а значит, и работать с абы кто не может. Тут нужны реставраторы, а не просто маляры и штукатурщики.

А вторая сторона Кыштыма — это его природная красота, которая с демидовских времен отошла на второй план и сейчас возвращается на авансцену как часть его идентичности и, вероятно, точка роста. Прямо под боком у Кыштыма — горы Сугомак и Егоза, Сугомакские пещеры, каолиновый карьер («Уральское Бали»), Тайгинка, горнолыжный комплекс Егоза, Слюдорудник с его шахтами, да и Аракульские шиханы недалеко. Тут глушь и ЗОЖ соседствуют с благами цивилизации, включая сетевые магазины — чем не место для жизни?

— Наша цель — сделать Кыштым лучшим городом в Челябинской области, — сказала мне по телефону его глава Людмила Шеболаева. — Еще мы мечтаем о пятизвездочной гостинице: пусть на десять номеров даже. Вот откроем Белый дом, туристы потянутся.

И я склонен верить, что все получится. После многих лет застоя Кыштым пошел в гору, и приезжать сюда всё интереснее. Главное — довести дело до несгораемых сумм, чтобы город стал точкой роста для самого себя. И еще расселить уже Коноплянку, которая пока выглядит его черной меткой.

А вот история загадочных водопадов вокруг Кыштыма. Недалеко находятся остатки старой железной дороги. Рядом с Кыштымом есть еще и рукотворная пустыня.