Стагнация официально началась, а инфляция в России вышла на пугающий уровень. Чем это грозит всем нам

В России началась стагнация производства — к таким выводам пришли эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП): выпущенный в конце февраля отчет начинается словами «переход к стагнации фактически состоялся». На основании данных Росстата они установили, что в январе выпуск промышленной продукции снизился на 3,2% по отношению к декабрю с учетом очистки от сезонного фактора. Охлаждение гражданских секторов экономики идет на фоне перехода инфляции к галопирующему уровню (более 10%), что несет риски так называемой стагфляции. Сокращение выпуска продукции при больших вливаниях денег в экономику обычно считают проинфляционным фактором, поэтому снижение производства может негативно сказаться на ценах.

По данным ЦМАКП, рост промышленного производства с 2021 года составил 8,8%, но если убрать отрасли, завязанные на военно-промышленном комплексе (ВПК), показатель падает до 2,2%. При этом в гражданских секторах застой наблюдается с середины 2023 года.

— В настоящее время действуют факторы «охлаждения» конъюнктуры (основной — быстрое ужесточение денежно-кредитной политики, дополнительный — усиление внешнеторговых санкционных ограничений), — считают эксперты ЦМАКП. — Ключевой на сегодня открытый вопрос — закрепится ли околостагнационная динамика или снижение выпуска продолжится.

В отчете ЦМАКП отмечается сокращение добычи полезных ископаемых в январе: если извлечение нефти относительно стабильно (-0,2%), то по газу падение на 2,3%. Стало более интенсивным сокращение выпуска стройматериалов, что является продолжением осенней тенденции и связано с общим кризисом строительной отрасли.

В легковом автомобилестроении относительная стабильность, но общий показатель автопрома упал в январе на 7,5% за счет сокращения выпуска грузовой и коммерческой техники. Позитивные показатели только в химической промышленности за счет спроса на минеральные удобрения, и прогнозы по этому сегменту позитивные.

В целом экономисты отмечают перелом тенденции: если в первые три года СВО экономике удавалось показывать высокие темпы роста и компенсировать негативные факторы, то переход к стагнации может вывести на первый план накопившиеся проблемы.

Налоговый адвокат и финансовый консультант Сергей Кудинов считает, что высокий уровень бюджетных трат вносит дисбаланс в экономику:

— Большая часть государственных расходов приходится не только на финансирование СВО, но и на социальные выплаты (которые, кстати, еще и проиндексированы с 1 февраля), — объясняет он. — Пенсии и социальные пособия становятся больше, СВО не заканчивается, а рост бюджетных расходов, не подкрепленных при этом соответствующим выпуском товаров или услуг, вызывает «перегрев» экономики. И кстати, здесь мер Центробанка уже становится недостаточно, потому что за бюджетные расходы отвечают другие ведомства. В связи с этим ни снижение ключевой ставки, ни другие активные действия со стороны ЦБ не будут эффективны в полной мере.

Замедление экономики несет риски скатывания к стагфляции — ситуации, когда отсутствие экономического роста сопровождается высокой инфляцией и безработицей. Стагнацию считают малоизученным явлением, которое плохо контролируется с помощью классических инструментов.

Экономист Константин Селянин считает, что основной риск стагфляции в том, что она самовоспроизводится:

— Происходит спад производства, а это означает, что товаров на рынке становится меньше, — объясняет он. — На них, естественно, появляется больше конкуренции, и значит, растут цены. Но поскольку происходит спад производства, приходится сокращать персонал, увеличивается безработица. И вот это идет практически по кругу, по спирали. До какой степени это может дойти, тоже до конца непонятно.

По данным Росстата, в предпоследнюю неделю февраля годовая инфляция перевалила отметку в 10% — этот порог экономисты называют галопирующей инфляцией. По итогам прошлого года инфляция составила 9,52%, сейчас — 10,1%.

Продуктовая инфляция еще выше. Только за неделю с 18 по 24 февраля картофель подорожал на 3,1% (данные Росстата), а в целом плодоовощная продукция прибавила в цене на 1%, что в пересчете на год дает показатель выше 50%. Помимо картофеля, в числе быстро дорожающих продуктов — бананы, помидоры, капуста и рыба. Но овощная продукция подвержена влиянию сезонного фактора, и указанные величины могут меняться в течение года.

Руководитель направления ЦМАКП Дмитрий Белоусов в февральском отчете по инфляции подчеркивает, что по ряду позиций (лук, свекла, яблоки) цена не меняется даже вопреки сезонному фактору и влиянию курсов валют.

— Если данные аномалии прекратятся, можно ожидать заметного ускорения динамики цен и по всей группе [продуктов], — отмечает он.

Нынешние показатели инфляции могут быть отчасти искажены попытками сдерживания цен торговыми сетями вследствие установок ФАС и других механизмов. Скажем, в розничной торговле топливом с 2018 года действует неформальное соглашение между правительством и ВИНКами о повышении цен строго в коридоре официальной инфляции. Судя по отдельным признакам, похожая практика распространяется и на другие сферы рынка, в том числе на ретейл.

В ЦМАКП отмечают фронтальное (то есть по широкому ассортименту) подорожание хлеба и хлебопродуктов, связывая это с увеличением вывоза зерна. Хлеб может дорожать также за счет растущих затрат на логистику и процентных ставок по кредитам. Аналогичные тенденции отмечаются в молочке, и влияние высокой процентной ставки также фигурирует в числе факторов.

В феврале Банк России сохранил ключевую ставку на уровне 21%, не исключив ее роста в дальнейшем. Высокая ставка, по замыслу властей, сокращает потребительскую активность и позволяет сдерживать цены, в том числе за счет заморозки денег на банковских счетах. Она же увеличивает стоимость кредитов и бюджетных расходов на их субсидирование.

Пока остановить рост инфляции не удалось, но в конце февраля глава Банка России Эльвира Набиуллина аккуратно указала на «разворот факторов, влияющих на инфляционные процессы»:

— Мы видим, как под влиянием нашей денежно-кредитной политики постепенно кредитование переходит к более сбалансированному росту. В ближайшие три года намечена нормализация бюджетной политики, поэтому вместо проинфляционного влияния это будет дезинфляционное влияние со стороны бюджета. И, кроме того, мы стали уже наблюдать некоторые признаки если не охлаждения, то перестала нарастать напряженность на рынке труда (это показывают разные показатели). Но подчеркну, что это лишь первые признаки, надо будет оценивать устойчивость этих тенденций, — заявила она на ежегодной встрече с главами банков (цитата по «Интерфаксу»).

Высокая ключевая ставка сохранится в течение года, текущий прогноз Банка России — 19–22%.

Специалист в области социально-экономического развития регионов Наталья Зубаревич считает, что Банк России очень ограничен в инструментах с точки зрения сдерживания инфляции:

— Они, в Центробанке, смогли остановить рост кредитования населения и посодействовать тому, чтобы люди больше сберегали, — объясняла она в начале 2025 года. — Но остановить кредитование бизнеса они не смогли. В прошлом году было очень много льготного кредитования, а это идет от государства, которое эту льготу финансирует. Поэтому ЦБ ограничен в инструментах. Он же не может сказать властям: «Не надо столько тратить на оборонку!» Ну правда, мы же взрослые люди. Поэтому, с одной стороны, мы имеем ужесточение фискальной политики через ставку и ограничение кредитования, а с другой — государство, которое без конца наращивает вливания денег в экономику.

В январе 2025-го бюджетные расходы составили около 4,4 миллиарда (+73% год к году), а дефицит достиг 1,7 миллиарда рублей, то есть превысил плановый дефицит на весь 2025-й (но эта величина может скорректироваться в течение года).

Безработица пока остается на рекордно низком уровне 2,3%. Дефицит рабочей силы и связанный рост зарплат также называют в числе проинфляционных факторов. Не исключен постепенный рост безработицы, особенно в гражданских секторах рынка.

На региональном уровне также ощущаются первые признаки кризиса, например, идут сокращения зарплат и сотрудников в крупном челябинском вузе. Увольняют и некоторых сотрудников скорой помощи.