Военные прокуроры ответили за дедовщину

Редкая призывная кампания в Челябинской области обходится без массы всплывающих на поверхность эксцессов, случившихся с солдатами прошлого-позапрошлого призывов. 20 октября военный прокурор ЦВО Евгений Иванов провел пресс-конференцию, где рассказал о «состоянии законности и правопорядка в войсках округа». Челябинские журналисты смогли задать главе военного надзорного органа вопросы с помощью телемоста.

Три «срочных» вопроса

Сентябрь-октябрь в Челябинской области ознаменовался тремя значимыми событиями из жизни срочников. Выяснилось, что в психоневрологической больнице в Биргильдах слишком много ребят, пытавшихся сбежать из-под погон с помощью суицида. Погиб в Еланском гарнизоне уроженец Нязепетровского района Руслан Айдерханов. Сбежал из части под Чебаркулем Максим Тюменцев. Разумеется, СМИ Южного Урала интересовали в первую очередь эти вопросы. Нельзя не отметить, что присутствовавшие на пресс-конференции руководитель «Школы призывника» Валерия Приходкина и начальник отдела аппарата уполномоченного по правам человека Юрий Шибанов к сентенциям прокурора относились с изрядным скепсисом.

Для начала генерал-майор юстиции Евгений Иванов заверил собравшихся корреспондентов, что прокуратура, пусть и военная, в первую очередь печется не о пресловутой чести мундира, а все-таки о соблюдении закона. «К сожалению, – отметил глава надзорного органа, – в войсках еще не в полной мере работает принцип неотвратимости наказания за совершенные преступления». Чем, соответственно, многие и пользуются. Правда, в течение 2011 года в ЦВО зафиксировано более 200 нарушений закона и только в отношении работников военкоматов возбуждено 12 уголовных дел. Вкратце охарактеризовав обстановку в округе, Евгений Вячеславович перешел к конкретным вопросам Южного Урала.

«Руслан точно повесился»...

«Расследование по делу рядового Айдерханова еще продолжается, но в одном следствие уверено уже сегодня, – рассказал генерал-майор юстиции. – Инсценировка самоубийства исключена, Руслан повесился самостоятельно».

Косвенно версию суицида подтверждает и отсутствие следов борьбы на месте смерти солдата из Нязепетровского района. Однако не будем забывать, что, собственно, вся шумиха по поводу смерти Айдерханова поднялась из-за того, что родные, получив тело солдата для похорон, нашли на нем ужаснувшие их травмы. У прокурора есть свой ответ на резонно возникающий вопрос.

«Согласно заключениям эксперта и описанию места происшествия, рядовой повесился лицом к стволу дерева, петля была закреплена на основании ветки, – утверждает Евгений Иванов. – Найденные на теле травмы носят посмертный характер. Для проверки – ушибы или трупные пятна покрывают тело рядового – эксперт сделал два разреза, на голени и на груди. Эти посмертные ранения впоследствии и приняли за следы издевательств, так как санитар их не зашил из-за малого размера».

Поясним: после смерти человека кровь перестает циркулировать по телу и скапливается в определенных местах. Именно оттоком крови и объясняют судмедэксперты поразившее всех состояние рук солдата. «Полученные же при жизни травмы вызывают кровоизлияния прямо под кожей, отличить одно от другого и было целью эксперта, сделавшего надрезы», – заключил прокурор.

Напомним, привлеченные с помощью челябинского омбудсмена эксперты из независимого центра «Стэлс» уверены в обратном: большинство травм получено Русланом при жизни. Именно эти выводы и, разумеется, общественное давление и побудили военную прокуратуру рекомендовать следствию провести эксгумацию тела и повторную экспертизу, причем с привлечением тех же независимых специалистов – чтобы, так сказать, расставить точки над i. Евгений Вячеславович никак не прокомментировал ситуацию в родном селе Руслана, где, по сведениям депутата местного совета, днем 18 октября неизвестные люди пытались с помощью угроз узнать у местных жителей о расположении могилы солдата. Прибывшая в Челябинск на пресс-конференцию тетя Руслана Фаузия Хакимова заявила, что односельчане погибшего срочника организовали охрану на кладбище. Кстати, еще вчера, 19 октября, в военно-следственном управлении ЦВО корреспондента Chelyabinsk.ru заверяли, что решение об эксгумации органами пока не принято. Однако заметим, уголовное дело по факту смерти Руслана было возбуждено по статье УК РФ «Доведение до самоубийства».

А Максим сбежал к жене?

Другое нашумевшее в Челябинской области дело – побег срочника Максима Тюменцева из воинской части №89547 (небезызвестная «Чебаркульская» седьмая танковая бригада). К правозащитникам и журналистам с просьбой о помощи обратилась сестра солдата Ульяна Винокурова, рассказавшая на пресс-конференции 11 октября о том, что над ее братом в части форменным образом издевались: некие контрактники-сержанты избивали Максима и заставляли по несколько дней таскать на спине привязанный мешок с гравием, командир роты похищал с банковской карточки средства, переведенные солдату за участие в ликвидации боеприпасов на Чебаркульском полигоне. Когда Тюменцев исхитрился таки перевести часть денег с карточки супруге, начался форменный кошмар. Не вынеся издевательств, Максим сбежал из части. После этого сослуживцы рядового начали приходить к его жене, снявшей квартиру в Чебаркуле, чтобы быть поближе к супругу, угрожали ей изнасилованием и расправой над годовалым ребенком.

Тюменцев сам явился в военно-следственный отдел Челябинского гарнизона и рассказал о творившемся в его части. Следователи начали проверку, но по всем нормативам дело должно было уйти в прокуратуру Чебаркульского гарнизона. Чебаркульским же прокурорам и следователям от минобороны та же челябинская правозащитница Валерия Приходкина не доверяет, считая, что у них достигнут полный консенсус с покрывающими своих контрактников офицерами гарнизона.

Несколько дней назад с заявлением по поводу Максима Тюменцева выступил пресс-секретарь командующего Центральным военным округом Ярослав Рощупкин. По словам полковника Рощупкина, Максим намеренно поднял шумиху, так как командир роты не отпускал его ежедневно к супруге из расположения части, и весь скандал сводится к нежеланию Тюменцева служить в Чебаркуле. Кстати, по сведениям Валерии Приходкиной, в этом деле вообще сложилась забавная ситуация. Чебаркульская военная прокуратура уведомила сестру Тюменцева, что фактов неуставных отношений в части Максима не обнаружено, а Челябинский надзорный орган возбудил уголовное дело об избиении солдата.

«Уголовное дело действительно возбуждено, – заверил Евгений Иванов. – В отношении сержанта Куфельдова – по статье 286, «Превышение должностных полномочий». Кроме того, достоверно установлено, что как минимум один раз командир роты Тюменцева снял с карточки рядового 10 тысяч рублей, с этим также будем разбираться. Сразу после установления этого факта во все военные прокуратуры, надзирающие за воинскими частями Центрального военного округа, занятыми на ликвидации боеприпасов, направлены соответствующие указания – проверить, не было ли подобных фактов и на других полигонах».

Вот по поводу угроз супруге срочника «отдать долг Родине» изнасилованием Евгений Иванов ничего сказать не смог: в ходе следствия по недавно возбужденному делу такие факты пока не всплывали.

Кстати, на пресс-конференции вспомнили о шести солдатах-срочниках, в период подготовки к учению «Центр-2011» оказавшихся в психоневрологической больнице в Биргильдах. Большинство из них действительно не совершали никаких попыток суицида. Но со слов военного прокурора выходило, что командиры срочников предпочли перестраховаться и «на всякий случай» отправили подчиненных в мягкие и крепкие руки санитаров.

Нельзя сказать, что ответы Евгения Иванова полностью удовлетворили челябинских журналистов. Да, прокурор заверял, что его ведомство «не заинтересовано в укрывательстве виновных от ответственности». Да, то, что гражданскому человеку может показаться экстремальными условиями, в армии вполне может быть принято за норму. Но ведь не все бегущие из частей – кто к родным, а кто и до ближайшей сосны – молодые парни – неуравновешенные неврастеники? А значит, что-то все-таки неладно в армейском «королевстве». Впрочем, ни прокуроры, ни следователи этого и не отрицают. Более того, как отметил глава надзорного органа, любое дело по факту смерти солдата возбуждается именно по 110 статье «Доведению до самоубийства», что и в случае Руслана Айдерханова. То есть прокуратура априори предполагает в войсках недоброе.