Выдохся или задышал? Как продвигается экологический проект Челябинска в условиях СВО и санкций

В самом начале СВО сроки экопроекта Челябинска сместили на два года — с 2024-го на 2026-й. Складывалось впечатление, что его вообще поставили на паузу, но в октябре 2022 года правительство неожиданно заявило о еще более грандиозных планах: если сначала речь шла о снижении выбросов на 20%, то теперь — аж на 45% (в период с 2017 по 2024 год). А как на самом деле? Мы побывали на Челябинском металлургическом комбинате, где нам показали объекты, над которыми работают сейчас: систему аспирации литейного двора домны № 4 и электрофильтры для одной из агломашин. И хотя экологический проект продолжается, за последний год появились сложности, которые могут отсрочить важные этапы, например запуск системы мониторинга выбросов «в прямом эфире».

Осенью один из сотрудников экологических ведомств, на правах анонимности комментируя нам ситуацию с проектом «Чистый воздух», объяснил, что, несмотря на президентскую отсрочку, ряд предприятий работают по первоначальному графику, поскольку инвестиционные планы уже согласованы и оборудование закуплено. Впрочем, ситуация остается неровной: так, в неофициальных разговорах управленцы одного из крупных загрязнителей Челябинска сказали, что воспользуются отсрочкой и начнут работы в 2025–2026 годах.

Челябинский металлургический комбинат (ЧМК), решил следовать первоначальному плану и сделал визиты журналистов на предприятие регулярными, что, кстати, можно считать одним из результатов проекта «Чистый воздух».

В 2020 году на комбинате модернизировали домну № 4 — громадную печь, в которой идет выплавка чугуна. Но сам по себе ремонт домны радикального влияния на выбросы не оказывал, потому что колошниковые газы направляются на дожигание и при исправной печи в атмосферу не попадают. Проблемой является литейный двор, где образуется изрядное количество пыли и газов.

Сейчас идет подготовка к строительству системы аспирации литейного двора, и работы стоимостью 400 миллионов рублей планируется завершить до конца года. Это снизит выбросы на 42 тонны в год. Много это или мало? Это немало, но, для сравнения — общее снижение выбросов ПАО ЧМК по соглашению с губернатором должно было составить 12 400 тонн в год, а по факту получается даже больше, до 20 000 тонн в год. Но это — за все шесть лет проекта.

На вопрос о том, мешают ли проекту санкции, директор департамента технического развития ПАО ЧМК Игорь Раков ответил, что в основном система аспирации использует продукцию Семибратовского завода газоочистного оборудования, так что особенных проблем не возникло. Но планировалось применить электромоторы шведско-швейцарской компании ABB, которые после начала СВО заменили некими российскими аналогами. При этом всё оборудование для системы аспирации уже на складах, поэтому проект должен быть исполнен в срок, намеченный самим предприятием, то есть до декабря 2023-го. А в следующем году «реновация» ждет домну № 5, которая также получит систему аспирации литейного двора.

Еще больший эффект ожидается от запуска новых электрофильтров одной из агломерационных машин: в них из железной руды получают агломерат, проще говоря, сырье для доменных печей, из которого потом льют чугун. Снижение выбросов от одной агломашины составит 250 тонн в год, от четырех — 1000 тонн в год. Конечная запыленность составит 50 мг/м³.

В предыдущие поездки на ЧМК нам показывали другие «обновки». Например, по словам технических руководителей предприятия, большой эффект дали системы газоочистки в прокатных и электросталеплавильных цехах.

Идет и реконструкция коксовых батарей: вообще-то «Мечел-Кокс» выделен в отдельное предприятие, и многие эксперты называют именно его доминирующим источником выбросов комбината.

На графике ежегодных выбросов ЧМК с начала 90-х бросается в глаза, что львиная доля эффекта как будто уже достигнута в предыдущие годы, тогда как в период 2022–2024 годов — почти ровная «полка» с ежегодным снижением примерно на 2%. То есть, если верить цифрам, мы уже вроде как достигли экологического катарсиса?

Игорь Раков объясняет:

— Если брать период реализации экологического проекта «Чистый воздух», то есть с 2017 года, то да, основной эффект был достигнут до 2022 года за счет ряда мероприятий, которые обеспечили серьезное снижение общих выбросов вредных веществ, в частности это касается прокатного производства.

— На графике видно, что с 90-го года выбросы снизились более чем в пять раз. А это реальные показатели или просто изменилась методика расчета?

— Это реальные показатели, но нужно понимать, что в 1990 году комбинат давал 5 миллионов тонн металла в год, сейчас — порядка 3,5 миллиона тонн. Кроме того, с тех пор мы убрали ряд крайне неэкологического оборудования, например избавились от мартеновских печей.

Кстати, та же логика применима ко всему проекту «Чистый воздух»: по бумагам он уже почти завершен. Прошлой осенью вице-премьер РФ Виктория Абрамченко анонсировала, что целевой показатель снижения выбросов для Челябинска увеличен до 45%, то есть с 2017 по 2024 год количество загрязняющих воздух веществ должно снизиться почти вдвое. Напомним, что сама программа предполагала снижение на 20%, но с подачи губернатора Алексея Текслера в 2019-м Челябинск взял на себя повышенные обязательства — до 31,5%. Откуда же взялся резерв для почти полуторакратного роста показателя? Эксперты тогда объяснили нам, что при замене устаревшего оборудования экологический эффект оказывается выше требуемого (по сути, эффект низкой базы). Некоторые промышленники, как тот же «Мечел», добровольно взяли на себя повышенные обязательства, что связано в том числе с необходимостью обновления оборудования. Поэтому правительству удалось переформатировать целевой показатель без фактического изменения планов.

Но есть и другой важный нюанс: на конец 2022 года снижение выбросов, по отчетам предприятий, уже составило 40% из целевых 45%, то есть в ближайшие два года нас ждет уже не столь существенный прогресс. При этом из упомянутых 40% львиная доля приходится на проект рекультивации городской свалки. Что касается промышленных загрязнителей, то главный из них, «Мечел» в сумме с «Коксохимом», даст порядка 9 процентных пунктов, из которых 6 достигли в предыдущие годы. В сухом остатке получаем, что на бумаге проект «Чистый воздух» в Челябинске уже вышел на финишную прямую. Ощущается ли это носом? Жалобы на смог и запах гари мы получаем по-прежнему, а оценить ситуацию в целом очень сложно. Примите участие в опросе в конце статьи.

Помимо количества выбросов важен еще и качественный состав, потому что загрязняющие вещества имеют разный класс опасности. По сути, большая часть программ того же ЧМК пока нацелена на улавливание взвешенных частиц, что безусловно важно: они и вредные, и очень «медийные» — их можно и увидеть, и почувствовать. Сложнее обстоят дела с невидимыми загрязнителями. Например, во время визита поднимался вопрос диоксида азота — токсичного и канцерогенного газа, который выделяется при любом высокотемпературном горении. Отфильтровать его невозможно, и в автомобилях, например, его удаляют из выхлопа в трехкомпонентных нейтрализаторах. Какое решение годится для металлургических комбинатов, пока неясно.

Забуксовал и проект по оснащению предприятий системами мониторинга выбросов «в прямом эфире»: до начала СВО предполагалось, что практически на каждой трубе будет свой набор датчиков, позволяющий контролировать уровень выбросов, что особенно важно в периоды неблагоприятных метеоусловий (НМУ). Пока никакой ясности нет, в том числе потому, что в России производят ограниченный набор средств измерения. Сейчас идут лишь обсуждения, а предприятия запускают собственные системы.

— Мы планируем установить посты экологического мониторинга по границам нашей селитебной зоны в количестве 9 штук, в дополнение к этому у нас есть мобильные лаборатории, — объяснил Игорь Раков. — Это позволит нам самим контролировать обстановку в районе комбината.

Еще одно важное направление — квотирование выбросов. Челябинск вошел в число городов, где проводится эксперимент такого рода. Упомянутое выше снижение на 45% касается валовых выбросов предприятий, но понятно, что загрязняющих веществ очень много, и при таком подходе может возникнуть перекос, когда предприятие ликвидирует менее вредные, но более «массовые» вещества. В результате выбросов становится меньше, но в них остаются опасные компоненты.

Чтобы такого не было, для предприятий рассчитали квоты на выбросы конкретных компонентов. Первые квоты они получили еще в 2022 году, но с тех пор их пересчитали еще раз под новые обстоятельства.

По замыслу соблюдение квот обеспечит чистоту воздуха (не превышение ПДК) в любой момент времени и в любой точке города. Но тема остается максимально непрозрачной для публики: какие именно квоты получили предприятия, мы не знаем. Кроме того, пока идет своеобразный «торг», потому что выполнение некоторых показателей кажется предприятиям невозможным или экономически неоправданным. Нет и системы штрафов за неисполнение закона о квотах. Поэтому ближайшая задача — это лишь разработка программ, которые позволяет уложиться в квоты на выбросы.

Пока сложно сказать, стакан наполовину полон или наполовину пуст. Из хороших новостей — ряд предприятий стали вести себя более открыто, в их подходах появилась системность, и результаты уже видны. Но экологический проект изначально раскачивался крайне медленно, а, едва набрав необходимый темп, столкнулся со сложностями из-за санкционных ограничений. Так, представители одного из крупных заводов неофициально рассказали нам, что от экологических планов не отказываются, но целевые показатели выполнят лишь к 2026 году. А выполнят ли — вопрос открытый.

В Челябинске работает система мониторинга качества воздуха, данные которой доступны в онлайн-режиме. Но ее показания не всегда соотносятся с субъективными ощущениями: мы уже рассказывали, почему она порой «не видит» откровенный смог.

Кстати, первоначально ЧМК назывался Бакальский завод, потому что получал руду из одноименного города. А вот как живет Бакал сейчас: его сильно подкосил кризис, ведь спрос на руду упал.

Металлургический район мы показывали в одной из серий проекта «Челябинск без прикрас».