На Южном Урале строят пеший маршрут длиной 500 километров. Мы тоже сначала подумали, что это бред

«Что, блин?» — послышались возгласы коллег, когда я анонсировал тему на планерке. — «Пеший маршрут по Уральским горам длиной 500 километров? Да кто по нему пойдет? И кто его прокладывает — часом, не якутский шаман?» Я с осторожностью признал, что вдохновитель проекта Раис Габитов действительно напоминает шамана (не якутского, а вообще), но я навел о нем справки: репутация хорошая, не сектант. К тому же проект Большой Южноуральской тропы выглядит трезвым и реалистичным, а параллели со знаменитой Ликийской тропой действительно есть. О маршруте, по которому можно дотопать от почти Магнитогорска до почти Челябинска — в материале 74.RU. В конце статьи опрос: нравится ли вам идея?

Что такое Большая Южноуральская тропа?

Это проектируемый пеший маршрут по самым красивым и известным локациям Южного Урала от озера Банное под Магнитогорском до озера Тургояк в районе Миасса. Тропа проходит через Абзаково, Белорецк, недалеко от горы Ямантау (высшей точки Южного Урала) вдоль хребта Крака, далее — через Инзерские зубчатки к Большому Иремелю, мимо Тюлюка к Большому Нургушу, через озеро Зюраткуль в Златоуст и далее в национальный парк «Таганай», а оттуда к финишу в северной части Тургояка. Ее крайние точки находятся поблизости от крупных городов, Челябинска и Магнитогорска, имеющих аэропорты и железнодорожные вокзалы. Доступ есть и к промежуточным участкам тропы, хотя еще не всем.

Пусть вас не пугает длина 500 километров (и это, кстати, не считая множества ответвлений, например, в сторону национального парка «Зигальга»). Тропа разбита на участки длиной не более 30 километров, на стыках которых уже есть или планируется ночлег, а также возможность сойти с тропы. То есть проходить ее можно в любом порядке, начиная в одних промежуточных точках и заканчивая в других, оптом или в розницу.

— Я делаю ее на примере европейских троп, чтобы пройти маршрут можно было без палатки и спальника, ночуя в избушках или приютах, а где-то и в гостиницах, — объясняет свой замысел Раис Габитов. — На Западе всё точно так же: редко кто может пройти всю тропу целиком от начала до конца, обычно ее покоряют в течение несколько лет, собирая из отдельных кусочков, как пазл. Идея такая, чтобы вы могли приехать на машине в одну из промежуточных точек и пройти один или несколько понравившихся отрезков. Такой же принцип действует на Ликийской тропе.

Раис подчеркивает, что при разработке тропы придерживается принципов легкоходства: то есть туризма налегке, без «ишачения».

— Я не хожу с тяжелым рюкзаком, — объясняет он. — И первую часть тропы я уже прошел налегке, ночуя в нормальных условиях, то есть не в лесу в палатках. С собой берешь дождевик, бутерброды, воду, может быть, горелку и небольшой запас еды, но в остальном не нужно тащить спальники, котелки, топоры и так далее.

Как разрабатывают тропу?

Проектом Большой Южноуральской тропы Раис занимается с 2017 года.

— Сначала возникла идея сделать пеший маршрут от Белорецка до Иремеля по моим родным местам в Башкирии — мы думали об этом с Олегом Чегодаевым, путешественником и популяризатором Урала, моим другом: он как раз завершил невероятное путешествие, пройдя 3000 километров с юга Урала на север за 109 дней. Потом мы поняли, что логично связать Абзаково и Банное, потому что там большой туристический трафик. А уже затем стали думать, что нужно делать не просто Башкирскую тропу, а Большую Южноуральскую тропу, ведь Южный Урал — это и Башкирия, и Челябинская область.

Задач у Раиса и его единомышленников несколько. Сначала он намечает интересные точки, затем выбирает оптимальный путь между ними, проходит его в тестовом режиме, маркирует тропу и попутно отмечает на карте, составляет подробное описание. Также он оценивает уже существующую инфраструктуру (кафе, магазины, ночлеги) и прикидывает, чего не хватает, чтобы со временем дать наводку бизнесу или региональным властям.

А как физически прокладывается тропа: по существующим дорогам или прямо по непроходимой чаще?

— Я интегрирую в маршрут уже существующие участки: знаешь, это принцип как в Новосибирском «Академгородке», где не стали асфальтировать дорожки сразу, а посмотрели маршруты, которые люди натоптали по газонам, — объясняет Раис. — Я не делаю тропу по нехоженым местам, мол, эй, ребята, давайте сюда! Нет, я беру дороги, по которым люди уже ходят: где-то это туристические тропы, где-то покосные дороги или направления, где местные жители ходят за грибами. Наша задача правильно их соединить, чтобы места были красивые, безопасные, чтобы встречались деревни или приюты, чтобы можно было купить еды и воды. Поэтому тропа идет не прямо по хребту, а зигзагами, и ее длина не 300 километров, а 500.

Изредка, впрочем, приходится натаптывать новые участки, соединяя между собой отдельные части маршрута, но такие «перемычки» обычно невелики — несколько километров.

— Мы прокладываем новый отрезок, маркируем его, и туристам становится удобнее ходить здесь, поэтому они быстро дотаптывают сами, — рассказывает Раис нюансы лесного строительства дорог.

Пока тропа готова в основном на территории Башкирии: исследовать локации в Челябинской области Раис начал этим летом.

— Я до этого на Таганае был один раз, а Зюраткуль вообще не посещал, поэтому в голове было туманно. А летом я побывал в национальном парке «Таганай», прошел больше половину пути в районе Зюраткуля, съездил на Тургояк, чтобы посмотреть место, и мне всё дико понравилось. Я понял, что Челябинская область для такого туризма приспособлена даже лучше, чем Башкирия: всё очень круто оборудовано и трафик больше. Но Башкирию я уже понимаю до десятков метров, а у вас еще не всё прошел.

Маршрут составлен так, чтобы одолеть его могли люди в возрасте от 10 до 60 лет без применения особых навыков или, допустим, специального снаряжения.

— Во многих местах можно идти с пятилетним ребенком, — считает Раис.

За чей счет банкет?

Для полноценного функционирования тропы нужна инфраструктура, и те же приюты или гостиницы есть пока не везде, поэтому часть «перегонов» получились длинными — порядка 50 километров. Здесь требуются некоторые работы: где-то необходимо построить дорогу и сооружения, обеспечить доставку продуктов... Кто этим займется: чиновники?

— Нет, региональные власти ведь не будут следить за этим, если это не национальный парк, — объясняет свою концепцию Раис. — Смотри, моя задача — создать туристический трафик, то есть проложить тропу и популяризовать ее. А как только появится трафик, бизнес задумается: о, прикольно, там много людей, давай я поставлю там кафе или приют и буду зарабатывать денежку.

При этом региональные власти могут помочь в другом ключе. Раис рассказывает, что жители деревень, которые оказываются на маршруте тропы, поначалу настороженно относятся к появлению туристов, хотя со временем обычно видят в этом точку роста: начинают сами водить туры, продавать туристам продукты или обеспечивать ночлег.

— И на этом можно нормально зарабатывать и жить так, чтобы всем было хорошо: и местным жителям, и туристам, — рассуждает Раис. — Но патриархальное мировоззрение консервативно, и вот тут могут помочь местные власти. Хорошо, если приедут авторитетные люди от администрации и скажут: «Ребята, у вас красивое место, и мы сделаем так, чтобы о вас узнали, чтобы к вам приехали люди, и вы могли на этом зарабатывать». Конечно, нужно, чтобы они там не мусорили и вели себя нормально, но обычно пешие туристы — это культурные люди. Это совсем не те, кто приезжает покричать и побухать.

Что думает о проекте экс-директор нацпарка «Таганай»

Алексей Яковлев долгое время возглавлял национальный парк «Таганай», превратив его в цивилизованный лесной курорт. В этом году он ушел на повышение в Москву, но профиль деятельности сохранил: сейчас отвечает за развитие особо охраняемых природных территорий в Министерстве природных ресурсов и экологии России. Мы узнали специалиста отношение к идее Раиса Габитова, ведь часть маршрута Большой Южноуральской тропы проходит прямо через национальный парк «Таганай».

— Идея отличная, — говорит Алексей Яковлев. — У нас многие говорят о туризме, но не многие в нем понимают, а здесь за дело взялся человек, который как раз в вопросе разбирается. Он не рассказывает о том, что туристов должно быть много и какие они хорошие и денежные. Раис занимается конкретными действиями: надевает кроссовочки, рюкзачок и идет в лес, чтобы понять, как турист будет двигаться здесь или здесь, и что ему нужно для комфорта. Он создает эти маршруты и делает их привлекательными и популярными, и я считаю такой подход правильным, потому что чем больше будет таких троп, тем меньше концентрация людей на Тургояке, на Аргазях, на Таганае.

Специалист согласен с концепцией Раиса привлечь сначала трафик, затем инвестиции, отмечая, однако, что стихийные вложения не всегда дают хороший результат:

— Да, бизнес пойдет туда, где будут ходить люди, но я не очень хорошо отношусь к такому подходу, потому что всё должно быть хорошо спланировано и продумано: такие вещи нельзя пускать на самотек. С другой стороны, это в любом случае развивает территорию, поднимает экономику. Порой это выглядит нехорошо и аляписто, но порой превращается во что-то интересное, и как пример могу привести заповедник Шульган-Таш или тот же национальный парк «Таганай»: здесь сначала появились туристы, а потом под них был создан продукт.

Зачем всё это Раису Габитову

Раис Габитов родился почти на границе Челябинской области и Башкирии в Белорецке, учился в Уфе на физика-электронщика, а после сменил множество профессий: был и дизайнером одежды, и организатором экстремальных мероприятий. Сейчас у него есть коммуникационное агентство, которое работает с крупными корпоративными клиентами, но родина его не отпускает.

— Я вырос в окружении гор там, где начинается река Белая, но в детстве не особенно ходил по горам, так что не скажу, что я турист с рождения, — рассказывает он. — Десять лет назад мы организовывали тимбилдинг для крупной телекоммуникационной компании, и я впервые в жизни поднялся в горы по-настоящему. С тех пор увлекся туризмом, но не классическим, с рюкзаками, палатками, гитарой у костра, а более спортивным, с уклоном в сторону скайраннинга и трейлраннинга. Я, например, участвовал в забегах на Эльбрус Red Fox Elbrus Race и постепенно стал популяризировать горный бег: кто-то читал мои статьи и тоже начинал заниматься спортом.

Что касается Большой Южноуральской тропы, то идея выкристаллизовалась естественным образом:

— Для меня это и «мессианский» проект: у меня папа родился возле одной части тропы, мама — возле другой, дедушка с бабушкой жили в Тирляне, то есть всё это стало логичным соединением моей личной истории, моего хобби и того, чем я занимаюсь по работе. В этом проекте участвует много людей, хранителей тропы, и, я думаю, тропа объединит всех уральцев, вне зависимости от региона проживания и национальности.

И с этим трудно не согласиться. Мы желаем проекту удачи и следим за его развитием.

Национальный парк в этом году отметил 30-летний юбилей: вот репортаж с места событий.

Еще одной быстро развивающейся территорией является национальный парк «Зигальга».

А самым необычным заповедником Урала является территория Восточно-Уральского радиоактивного следа.