Леонид Беркович, председатель совета директоров Группы строительных предприятий «Массив»: «Моя мечта – быть нужным людям»

Знатоки мужской психологии и ценители элегантного стиля утверждают, что туго затянутый галстук способен сковать полеты фантазии и задушить мысль. Наверное, поэтому наш разговор с председателем совета директоров группы строительных предприятий «Массив» Леонидом Берковичем состоялся, образно говоря, «без галстука», хоть и в его рабочем кабинете. А разговор предстоял серьезный: 15-летие «Массива» – одного из крупнейших игроков на челябинском строительном рынке. 15 лет, по мнению самого основателя компании – возраст для бизнеса не такой уж большой, но достаточный, чтобы оценить все, что сделано, и поговорить о предстоящих бизнес-победах.

Сев в «президентское» кресло, Беркович задумчиво закурил трубку…

– Почему я решил стать строителем? Нравится мне это дело. К тому же, строителем был мой отец. У меня было огромное желание продолжить семейное дело. Поэтому после школы я пошел учиться в Челябинский политехнический институт на инженерно-строительный факультет, кафедру технологии строительного производства. Закончив вуз, пошел работал мастером, прорабом, начальником участка. А в ноябре 1991 года мы создали свою фирму. Все, с чего начали, – это маленькая комнатка в здании «Челябгражданстроя» вместо офиса, штат из десяти человек, четыре лопаты и один топор. Первый наш дом находился в Ленинском районе на улице Агалакова, второй – в Калининском районе, на улице Братьев Кашириных.

– На ваш взгляд, 15 лет для бизнеса – это много или мало?

– Думаю, что это промежуточный этап. С одной стороны, для производственной фирмы –это срок небольшой. С другой, так случилось, что за 15 лет в нашем государстве изменилось очень многое. В каждый момент времени нам пришлось ставить перед собой и решать много непростых задач. Достаточно вспомнить 1991 год, когда лихорадило не только строительный бизнес, но и все государство. Но несмотря на это нам удалось найти правильный путь развития и непросто удержаться, а абсолютно с нуля выстроить новое предприятие и развить его в крупный строительный холдинг.

– Были в истории «Массива» серьезные кризисы, которые пришлось преодолевать?

– Слава Богу, кризисы нам удалось миновать, и, надеюсь, в будущем они нам не грозят. Но были в развитии бизнеса довольно непростые переломные моменты, связанные с развитием экономики в целом. В какой-то момент в государстве вдруг исчезли деньги. Денег нет, а работать надо. Это был 1993 год, когда 90% экономики перешло на работу по бартерным сделкам. Именно тогда родилась идея долевого участия в строительстве. Сейчас этот механизм прописан законодательно, но тогда он для всех был в новинку. У потребителей появилось желание купить квартиру, а у строителей – ее продать. Но между этими потребностями была огромная юридическая пауза. Фактически, законодателю приходилось по нам (строителям) писать законы.

– Почему вы решили заняться именно строительством жилья?

– Строительство само по себе – достаточно непростой процесс. Но я не могу сказать, что строительство жилья во всем комплексе является самым трудным. На мой взгляд, промышленное строительство, строительство специальных, особо важных объектов является куда более ответственным. С другой стороны, для профессионального инженера, хорошего коллектива не так уж важно, что именно строить. Все здания возводятся из одних и тех же кирпичиков.

Процесс строительства жилья специфичен тем, что является многофакторным. Здесь на каждом этапе приходится общаться с людьми. Нужно выбрать место, где человек захочет жить, потом построить такую квартиру, пусть даже типовую, чтобы она подходила именно ему. Таких моментов множество. Все это накладывает на нас определенные обязательства. В этом и есть своеобразие строительного бизнеса. Что касается коммерческого строительства, оно всегда являлось для нас второстепенным направлением и интересовало только в том случае, если находился заказчик под конкретный объект. Но мы не видели и не видим в дальнейшем развитие нашего бизнеса в эту сторону. Мы – жилищники.

– А решение занятья сносом ветхо-аварийного жилья созрело сразу?

– Да мы сделали такой шаг сознательно, несколько лет назад, начав нарабатывать опыт в этой непростой области. Ведь надо понимать, что участки, отведенные под снос, для строителей отнюдь не лакомый кусок. Мы поняли, что наш продукт является социально значимым. До 70% объемов вводимого «Массивом» жилья всегда относилось к эконом-классу. С нашей стороны, это был обдуманный план развития бизнеса. Так как мы строим социальное жилье, вскоре появилось желание а потом и возможность решать вторую социальную проблему всех крупных городов – наличие огромного ветхоаварийного фонда в черте города. Сегодня в ее решении участвуют федеральные и муниципальные власти. Но средства, выделяемые на эти нужды – все равно что капля в море по сравнению с объемами, которые необходимы. Поэтому все эти годы мы решали важную социальную задачу за собственный счет. И будем продолжать это делать.

– Не пожалели?

– Нет, я считаю, что мы на правильном пути. Не скрываю, это направление как материально, так и эмоционально достаточно хлопотное. Кроме того, оно эмоционально затратно. Но результат, который мы получаем в итоге, более значим, чем просто строительство «чемоданов» в чистом поле.

– В управление собственным бизнесом вы пришли к идее создания целого строительного комплекса...

– Да, у нас в холдинге есть несколько направлений бизнеса. Это строительно-монтажные работы, жилищно-коммунальный сектор – очень близкое и необходимое для строительства, но все же другое направление бизнеса. Кроме того, мы создали охранное и автотранспортное предприятия. Всего в настоящий момент в группу строительных предприятий «Массив» входит 18 компаний, каждая из них занимается самостоятельным бизнесом, но увязана в единую холдинговую цепочку для обеспечения главной задачи – строительства жилья.

– Такой подход более выигрышный?

– Он тяжелее, затратнее, но при этом и более управляемый. Давайте обратимся к истории. За годы социализма в людях, на предприятиях накопилось огромное количество негативной энергии, связанной с тем, что 70 лет человеку не давали жить своей собственной головой, а заставляли существовать в определенных рамках согласно принятым инструкциям. Это было связано с социалистической заорганизованностью всего индустриального комплекса страны, в том числе и строительной отрасли. Когда в 90-е годы началось формирование рынка, люди старались сознательно разбежаться, каждому хотелось играть в по своим правилам. Это привело к распаду многочисленных строительных трестов и объединений. Переломные времена прошли и сыграли свою роль. Сегодня время решения глобальных задач. Не случайно, задачи, которые ставит местная власть перед строительным бизнесом Челябинска, связаны с необходимостью комплексного освоения территории. Вряд ли какая-то мелкая фирма сможет позволить себе участие в земельном аукционе и быстрое освоение крупных участков: 3-5 лет, и микрорайон должен начинать жить своей нестроительной жизнью.

– «Массив» – это, пожалуй, одна из немногих строительных компаний, сумевшая сохранить нейтралитет в недавних строительных войнах на рынке. Как вы выстраиваете отношения с властью?

– Мы никогда не участвовали ни в каких строительных войнах и никогда не будем этого делать. Предпочитаем вести диалог – именно такой, который должен происходить между властью и бизнесом. Задача власти – выстроить для любого бизнеса, в том числе строительного, понятные прозрачные, устраивающие обе стороны правила игры. Это всегда процесс взаимных договоренностей. Мы всегда шли по этому пути и будем продолжать это делать.

– Ваше отношение к политике… Как вы оцениваете собственный политический опыт?

– Положительно, он укрепляется и, думаю, получит свое продолжение. Хотя если трактовать политику как взаимоотношения социума, бизнеса и власти, то она и сегодня присутствует в нашем бизнесе. «Массив» является членом общественной организации «Российский союз строителей». Более того, на последнем съезде я был избран членом правления этого союза. Это 59 регионов России – огромная строительная армия, разные предприятия, руководители, разные характеры, разные задачи. Сплотить их всех, направив совместные усилия на достижение основной цели, – это не только производственная, но и политическая задача.

– Какие основные проблемы существуют сегодня в строительном бизнесе?

– Несколько лет назад российские власти почему-то решили, что все, что было принято до сих пор в строительном законодательстве, это плохо. Почему, никто не знает? В результате все основополагающие законы, касающиеся строительного бизнеса, были переписаны от первой до последней буквы. При этом наши чиновники решили, что это надо делать, сидя в министерских кабинетах, не изучая ситуацию в регионах и на конкретных строительных площадках. В итоге последние полтора года мы имеем дело с законами, которые абсолютно нигде не работают.

Сегодня благодаря работе в Российском союзе строителей нам удалось наладить диалог с властью, благодаря чему были внесены на рассмотрение достаточно большие пакеты поправок к основным строительным законам, в Градостроительный и Жилищный кодекс. Но это надо было делать два года назад.

На сегодняшний день других проблем у комплекса я не вижу. Хотя бытует мнение: чтобы строить больше и быстрее, строителям не хватает строительных материалов. Но сегодня это не является проблемой. Все, чего не хватает на местах, рыночные отношения заставят производителей нам сюда привезти. Рынок сам подсказывает, не надо им управлять. Нужно закончить процесс формирования строительного законодательства и оставить строителей один на один с задачей. Необходимо решать национальный проект, и мы готовы. Покажите правила игры.

– Как руководитель вы консерватор?

– Думаю, что да. Хотя об этом лучше спросить у моих коллег. Есть межчеловеческие принципиальные отношения. В этом я – консерватор. Существуют некие законы общества, которые необходимо соблюдать. В этом я тоже консервативен.

Мне, к примеру, близок консервативный стиль в одежде.

Что касается производства, то я ищу и буду реагировать на любые изменения технологий строительства, для того чтобы наша продукция переходила с каждым этапом на более качественный уровень.

Я считаю, что именно консерватизм помогает развиваться предприятию, государству, человеку. Я консервативен в своем убеждении в том, что продукт должен быть качественным.

– Как вы ищите новые идеи?

– Эти механизмы открыты для всех. Это и периодика, и постоянно проходящие выставки на территории области, у ближайших соседей, в Москве. Сейчас, к примеру, мы готовим делегацию для поездки в Канаду, где будет проходить крупнейшая выставка строительных технологий и материалов. Я для себя нашел еще один метод – преподавание в университете. Мне нравится работать с молодежью. Причем, процесс обучения – обоюдный. Мы учимся друг у друга. Кроме того, это позволяет нам своевременно находить свежие кадры для предприятия.

– А на Запад в поисках новых технологий производства и менеджмента поглядываете?

– Западничество мне не близко. Я уверен, что Россия – государство особое, самобытное. У нее всегда был и будет собственный путь развития. Взять что-то готовое откуда-то и перенести на нашу почву невозможно, да это и не нужно. Я уверен, что и Западу есть чему у нас поучиться. Таких тяжелых, кризисных моментов, как в России, не доводилось переживать, пожалуй, ни одному другому государству. Именно постоянная агрессивность среды заставляет российского человека более гибко и мобильно мыслить. Мы находим возможности выхода из таких ситуаций, в которых западный человек бы давно умер.

– Тем не менее, популярный сегодня термин «клиентоориентированность» пришел как раз с Запада…

– Не соглашусь с вами. Это рыночный термин, он не имеет национальности или географических границ. Достаточно вспомнить, как работали в старой России. Более того, думаю, что это понятие близко любому производителю, который хочет удержаться на рынке.

– Что вы вкладываете в это понятие?

– В каждый момент времени мы должны выдавать тот продукт, который рынку необходим. Более того, мы должны идти впереди рынка. Продукт уже появился, а сознание еще только к этому приходит. Если разрыв между наличием продукта и осознанием потребности в нем будет большой, тогда он будет не востребован. А если сегодня продукт появился, а завтра утром человек проснулся и понял, что именно его он всю жизнь ждал, тогда бизнес развивается в правильном направлении.

– У вас есть профессиональная мечта?

– В молодости у меня была мечта – построить самое высокое, самое красивое здание. Сейчас это мечта несколько трансформировалась Я хочу строить столько, сколько это необходимо. Я не стесняюсь того, что основной вал нашей продукции является типовым. Ну и что? Если это именно то, что сегодня нужно людям, значит мы будем строить типовое жилье. Если благосостояние людей повысится настолько, что панельное жилье перестанет быть востребованным и потребителю понадобится что-то следующее, мы тут же перестроимся на новые рельсы. Поэтому моя мечта – быть нужным людям. По-моему, у нас получается. Но есть еще к чему стремиться. Зачем дальше жить, если ты все уже сделал. Думаю, что самое интересное у нас впереди.

– В каком доме живет один из самых известных строителей Челябинска?

– Естественно, в том доме, который сам спроектировал и построил. В настоящий момент – это собственный дом. Раньше – это была квартира в доме, который построил «Массив».

– В быту вы человек прихотливый?

– Думаю, что нет. У меня есть определенный небольшой набор вещей, который мне необходим для жизни. Ко всему остальному я отношусь спокойно: к еде, к вещам, например.

– И каков же тот минимум, который вам необходим?

– (Cмеется. ) Что вы. Я же не Шура Балаганов, который точно знает в рублях и копейках, сколько ему необходимо. Думаю, что любому человеку нужно много. Вряд ли кто-то точно скажет, какое количество денег может сделать его счастливым. Кто-то из великих сказал, что денег должно быть ровно столько, чтобы о них не думать. Но это не совсем правильно или касается прежде всего тех денег, которые человек может сам на себя потратить. Что касается бизнеса, то чем больше денег, тем больше проблем. И тем меньше свободного времени.

– Вы себя считаете богатым человеком?

– Скорее, обеспеченным. Деньги ведь понятие относительное. К примеру, я не думаю, что в каждый момент времени у меня в кошельке денег больше, чем у вас. Их там может вовсе не оказаться. Потому что это не самоцель.

– У вас много завистников?

– Думаю, что да. Но если вы думаете, что я знаю их в лицо и по именам, то ошибаетесь. В хорошей песне поется, что если есть у тебя враги, то есть у тебя друзья. У меня полно и того и другого. Конкуренция в жизни помогает всем. Это именно тот процесс, который не позволяет человеку останавливаться, засыпать, опускаться в собственных глазах. Конкуренция ведь существует и в природе. Животные тоже конкурируют друг с другом. Именно это позволяет развиваться виду, подвиду. В бизнесе то же самое.

– Бизнес для вас – это война, игра…

– Жизнь…

– У вас много свободного времени?

– У обычного человека его, конечно, больше. Так как он, как правило, в большей степени принадлежит себе. В нашем случае все обстоит несколько иначе. Конечно, я более свободный человек. Если необходимо, я могу в разгар рабочего дня заняться своими делами, сделать то, что мне нужно. Но это сторицей компенсируется тем, что я не могу принадлежать себе ни в вечернее время, ни в выходные дни. Только, если отключу мобильный телефон. Что бывает крайне редко.

– Мыслей, скажем, отойти от дел, поставив у руля преемника, заняться собой у вас не возникало?

– Боже упаси! У меня во главе отдельных подразделений стоят очень грамотные управленцы. Члены совета директоров. Это профессионалы – каждый в своем деле. И думаю, что каждый из них в воем узком направлении больший специалист, чем я. Но всем этим хозяйством должен кто-то рулить. И потом, что значит отойти от дел? За четыре года я ни разу не был в отпуске. Не потому, что у меня не хватает на это времени. А просто потому, что я не представляю, чем там заниматься. Мне неинтересно. Но отдыхать я очень люблю.

– И как же вы предпочитаете отдыхать?

– У меня есть одно необычное хобби – я коллекционирую все видеоматериалы на различных носителях о периоде Второй мировой войны. Это увлечение у меня, наверное, из детства. Я всегда интересовался историей. Этот период оказался для меня наиболее интересным. Я формировал коллекцию не один год, собирал материалы по крупицам из разных источников: у знакомых, в частых коллекциях, интернет-магазинах. Это занятие, которое мне нравится и занимает практически все свободное время. Есть чем похвастаться. В моей коллекции немало раритетных экземпляров. Например, видеоматериалы из личного семейного архива Гитлера. Еще я люблю проводить время с гитарой у костра в хорошей компании, попеть бардовские песни.

– С семьей много времени проводите?

– Большую часть времени с семьей мы проводим на работе. Моя жена Елена вот уже 15 лет работает со мной на одном предприятии. В этом есть и свои сложности, но больше положительных моментов. Ссоримся мы только по производственным вопросам. Но такие конфликты очень скоротечны. Что касается быта, то за 19 лет совместной жизни у нас не было ни ссор, ни конфликтов.

Кроме того, наш сын учится на втором курсе, но уже с последних классов школы осваивает азы строительного бизнеса. Так что, думаю, что года через три с семьей будем встречаться только на производстве.