Маникюр в зале бокса, закрытая территория и соседство с очистными: как живут силовики Челябинска

Территория Челябинска занимает около 53 тысяч гектаров. Это сопоставимо с размерами европейского княжества Андорра и гораздо больше, чем Лихтенштейн, Монако или Ватикан. Многие из нас живут здесь с рождения и привыкли думать, что хорошо знают свой город. Но так ли это на самом деле? На любом ли снимке вы узнаете Челябинск? И во всех ли районах бывали лично? Корреспонденты 74.ru помогут вам открыть город с новой стороны.

Ведомственные жилые дома — традиция для Челябинска далеко не новая. Почти весь город состоит из небольших посёлков и микрорайонов, выстроенных предприятиями для своих сотрудников. Так в 1930-е годы вырос соцгород рядом с ЧГРЭС — тогда этот райончик даже считался элитным. Ещё раньше берег Миасса заселили сотрудники мельницы, ныне — мелькомбината. А возле областной клинической больницы в 1980-х годах построили микрорайон для врачей. Силовики в Челябинске тоже жили раньше сообща — ещё до войны городок НКВД начали строить напротив Алого Поля. Благоустроенный, с закрытой территорией. А вот сейчас для силовиков строят в основном отдельные дома — причём в разных районах города. Как живут сотрудники полиции и Росгвардии, читайте в новом выпуске проекта «В ЧЕрте города».

Курчатовский район Челябинска, проспект Победы. Здесь в 2008 году торжественно сдавали десятиэтажный дом для сотрудников МВД. Поздравлять новосёлов даже приезжал тогдашний губернатор Пётр Сумин. Сейчас внешне этот дом практически ничем не выделяется среди соседей. И даже забором по периметру с надписью «Посторонним въезд запрещён» никого сейчас не удивишь.

— Это раньше была закрытая территория. Пропуск машин был, только свои заезжали, — объясняет нам жительница дома Галина Рязанова. — Жители платили за это, а потом решили, что дороговато. Сейчас открытый проезд. Был охранник, только свои машины заезжали сюда. Если скорая и такси [нужны], то сообщали, что едут, — и охранник пропускал. Таким образом было всё организовано.

Галина Алексеевна в дом для полицейских переехала три года назад — помочь дочери после рождения внучки. Гуляет с маленькой Дариной на площадке во дворе, водит её в садик. А вот дочь на проспекте Победы живёт с самого начала — больше 10 лет, хотя с полицией никак не связана. Просто купили квартиру у сотрудника МВД.

— Дали квартиру человеку, а он другой вариант выбрал своей жизни, — рассказывает Галина Алексеевна. — Дочка жила поблизости, снимала квартиру и мечтала попасть в этот район. И вдруг увидела объявление о том, что здесь продаётся квартира — и она на неё сразу глаз положила. У нас маленькая квартира, но она никуда не хочет уезжать, так как её устраивает этот район. Детский сад, в который наша Дарина ходит, школа, в которой она будет учиться. И магазины близко, и поликлиника детская близко, взрослая тоже. Район очень хороший. И дочка думает остаться в этом доме, только расширить площадь.

Самой Галине Алексеевне район тоже пришёлся по вкусу.

— Чуть-чуть [пройдёшь] — трамвай, ещё чуть-чуть — автобусы, троллейбусы, маршрутки. В этом плане район очень приятный, — объясняет пенсионерка. — Здесь когда-то была, как я понимаю, база «Динамо», и это всё было для них. Хоккейная коробка и так далее. А потом построили этот дом. Зал тут остался, а коробку отдали под нас.

А детская площадка, построенная во дворе, популярностью пользуется у всех жителей микрорайона.

— Здесь очень много бывает детей. Школа приводит свою продлёнку, отовсюду мамы приводят деток. Площадка пользуется популярностью. Мы не возражаем, нам повеселее, — улыбается Галина Алексеевна. — Раньше здесь заливали каток, а в прошлом году на этой площадке построили горку большую. Когда каток, было даже лучше, но это воля жителей. Просто, видимо, не нашлось желающих заниматься катком. Поэтому там построили горку, а раньше её здесь прямо строили.

Соседи по подъезду — спокойные и воспитанные, уточняет Галина Рязанова. 11 лет назад в дом заселились 240 полицейских и их семьи. Но сейчас людей в погонах здесь осталось гораздо меньше. Многие просто продают квартиры гражданским и переезжают.

— Мы мирные жители, вокруг мирные люди, не слышно скандалов, спокойно тут. Много тут, конечно, молодых. Бабушек моего возраста мало, — уточняет Галина Алексеевна.

Тут же, на площадке, замечаем отца с ребёнком. Но на вопрос о том, живёт ли он в доме для полицейских, мужчина отрицательно качает головой:

— Просто ребёнок тут гуляет. Мы из Москвы, — заявляет он и шутит. — Ближе не нашли площадку детскую.

Выясняется, что в Челябинск семья из Москвы приехала в гости — к бабушке с дедушкой. Живут недалеко, на улице Солнечной. А сюда, на проспект Победы, пришли вслед за мамой.

— У меня в зале бокса жена маникюр делает, — уточняет московский гость.

— В зале бокса? — переспрашиваем мы.

— Я сам удивился, — смеётся он. — Просто в этом здании есть и парикмахерская, и маникюрный салон. Так как мы из Москвы, жена одна тут заблудится. Мы и так здание еле нашли, только с помощью навигатора. Ни вывески, ничего нет — с номером дома и улицей.

А вот салон красоты мы внутри находим. Но там общаться с нами наотрез отказываются.

— Вы знаете, мы сейчас в таком положении… Сейчас налоговые и всё такое нас хотят обязывать. Нам это не нужно, — напряжённо заявляет сотрудница салона.

— При чём тут это? — оживает в её руках мобильный телефон. И взволнованный женский голос категорично заявляет: — Не надо, Лен. Дело не в этом даже! Дело в том, что мы сегодня здесь, а завтра в другом месте.

— Мы сами себе режиссёры, — кивает сотрудница.

А вот соседи салона нам рассказывают: эта парикмахерская здесь не первая, были и другие. А ещё работало ателье. Само здание принадлежит спортивному обществу «Динамо», администрация — в головном корпусе, в парке Гагарина. А здесь, на проспекте Победы, только дежурные, арендаторы, тренажёрный зал и зал бокса. Его, кстати, тоже можно взять в аренду.

— Мы, взрослые ребята, снимаем на час-полтора этот зал, платим деньги «Динамо», — рассказывает нам Денис Дедков. — Тренируемся тут два раза в неделю. Таких залов надо побольше, чтобы можно было снимать их, была доступность — и можно было заниматься.

Денис Дедков — опытный спортсмен, хоть и называет себя с друзьями «группой пенсионеров».

— Я мастер спорта по пауэрлифтингу, мастер спорта по рукопашному бою. В 2001 году выиграл Россию. По силовому экстриму выступал в своё время. А так занимаемся сейчас, боремся, боксируем, поддерживаем себя в нормальной форме — для здорового образа жизни. Для себя, чтобы поддержать себя — чтобы на улице не набуцкали, чтобы можно было убежать вовремя, — смеётся спортсмен.

Этот район ему хорошо знаком — на Северо-Западе наш герой вырос. И этот зал, и его окрестности помнит с раннего детства:

— Здесь раньше был стадион «Динамо» и были конькобежцы даже, тренировалась школа конькобежная. Большой стадион! Мы в детстве тоже приходили. Тут каток был зимой, коньки делали, точили, реставрировали. Это я всё хорошо помню. Это вроде недавно было и уже нет. А новый дом, его для милиции построили. И стоянка тут рядом тоже милицейская.

Кстати, полицейских из соседнего дома Денис Дедков в зале встречает редко. Занимаются здесь в основном дети, гражданские и друзья-знакомые.

— Сюда ходит парень, он вечером тренирует — клуб «Воин». Он молодёжь собрал, берёт минимум, за аренду платит и тренирует ребятишек, с ними в лагеря выезжает, — рассказывает спортсмен. — Да и когда в зал люди приходят, тут нет сотрудников полиции. Все равны. Я сам танкист, танковый оканчивал. Мои ребята, полицейские, приходили сюда и тренировались. Я их звал, они спортивные были, один даже где-то в шестом отделе в уголовном розыске работал. Каждый год он забеги, марафоны, полумарафоны пробегал, в футбол играл. Приходили к нам омоновцы, лет пять назад. Бывшие омоновцы. Мы с ними поработали, поборолись — и больше они не пришли. Потому что привыкли уже к монотонному спорту, качаться спокойно в зале. А так у нас есть парень, он постарше меня года на три, так он «краповый берет». У него сын старший — мастер спорта по дзюдо, тот сам мастер спорта по рукопашке. Чтобы выступать на уровне, надо просто спортом жить.

Сам Денис Дедков спортом действительно живёт. Тренируется каждый день — в этом зале и ещё нескольких. Плюс начал бегать кроссы. Говорит, раньше забронировать зал у «Динамо» было непросто — всё время расписано между разными группами. А сейчас народу стало меньше.

— Тут приходили ребята — чемпионы мир по тайскому боксу. Савин, Хаял Джаниев приходили заниматься в своё время. Боксёры приходили высокого уровня, с нами тренировались. Борцы приходили. Они молодые, со сборной. Они тренировались у себя и нам помогали. Игнатенко был такой Сергей, он погиб в прошлом году. Мастер спорта по дзюдо, по самбо — и он тут по борьбе тренировал, — перечисляет Денис Дедков. — Сейчас у нас тут занимаются ребята, группа пенсионеров. Другу 57 лет, мне вот 42. В советское время, в начале 1990-х очень много было спортсменов в Челябинске. Кто не ушёл на тот свет из-за иглы или ещё чего-нибудь, они все себя в форме поддерживают. Многие скололись в те года, было же всякое. Вы на кладбище съездите в сторону Кременкуля. Идёшь — и молодёжь одна.

Кстати, не все жители микрорайона соседству с силовиками оказались рады.

— У нас есть детский сад за этим домом, и туда попасть нереально, потому что именно из этого вот дома — полицейского, так скажем, — все дети в этом детском саду, — рассказывает Юлия Панасенко. — Мы записывались — и нам никак не дают этот садик. Там группы переполнены конкретно детьми из этого дома. Обмен можно ждать, но смысла нет, там более 30 человек в группе.

По соседству с домом полицейских Юлия с семьёй живут около года. И, говорит, близость людей в форме никак не сказывается на криминальной обстановке.

— Мне кажется, среди них же самих полно людей, которые непонятно чем занимаются. А что, у нас где-то лучше или хуже криминальная обстановка? Мне кажется, в Челябинске всё одинаково, — пожимает плечами челябинка. — Мне кажется, где закрытая территория, там всегда поспокойнее. Хотя опять же. Я сейчас живу в таком доме с закрытой территорией, и мой личный сосед, 87-я квартира, сбросился с шестого этажа на фоне алкоголя. Он пил неделю, какие-то проблемы финансовые были, — и сбросился. А до этого бегал с ножом по подъезду и кричал: «Я всех вас убью». Но я не считаю это криминальным случаем. Это же просто белая горячка, а не какой-то криминалитет. Он сам себя закрыл изнутри, и у него какие-то галлюцинации начались на фоне того, что он чеченец бывший, в Чечне в смысле воевал. Выйти хотел, видимо.

Хотя до этого, уточняет Юлия, с соседями ей везло ещё меньше.

— Мы вот возле «Теоремы» жили, и там насильник на девочку напал в соседнем доме. Буквально на моих глазах это было. В третьем подъезде, со школы шёл ребёнок, старшеклассница. Поймали потом насильника. Что у нас там ещё было? Поножовщины. Пятиэтажки рядом, без конца полиция приезжала.

В целом, уточняет Юлия, претензий к соседям-силовикам у неё всё-таки нет. Тем более что и у самих полицейских проблем хватает.

— Я знаю, что этот дом весь разваливается. Он весь в трещинах, а люди здесь попали, грубо говоря, — кивает женщина на фасад. — Мой муж тут разговаривал с кем-то из мамочек. Они рассказывали, что у них разваливается дом, что квартиру продать не могут, что какая-то здесь аварийная обстановка.

В ТСЖ нам рассказывают — трещины на фасаде появились ещё несколько лет назад, но предъявлять претензии просто некому. Дом возводили по госпрограмме, и застройщик уже обанкротился.

— Наличие большого количества трещин на наружных стенах может нам сказать о том, что при строительстве применялись стеновые панели очень низкого качества. Если не сказать, что бракованные, — объясняет председатель правления ТСЖ «Уютный двор» Максим Антропов. — По какой причине ставились такие панели на дом, я не буду углубляться. Это не моя компетенция. Обслуживающая организация уже получила дом такой, как есть. Понятно, что стены поменять никто не в состоянии, это нереально. Это надо разобрать дом и поменять панели, но это нереально, дом никто разбирать не будет. Эти трещины так и останутся. Дом сдан в 2009 году, гарантийный срок истёк в 2014-м. Ещё ранее, до 2014 года, компания-застройщик обанкротилась. Обанкротилась намеренно или так сложились обстоятельства, я не знаю. Некому предъявлять [претензии] фактически.

Причём трещины — это не только визуальный эффект. Хотя аварийное состояние дома жильцы и не подтверждают, но проблемы из-за некачественных плит всё-таки есть.

— Стеновые панели имеют строение сэндвича. Наружная и внутренняя бетонная основа, внутренняя — несущая, наружная — более тонкая. Между этими двумя основами — слой утепления, обычно применяется пенопласт, может быть, какие-то другие утепления, — уточняет Максим Антропов. — Трещины в основном идут по наружной части. Эти трещины сами по себе не несут угрозы обрушения дома, из-за них дом не обрушится. С другой стороны, эти трещины доставляют проблемы жителям квартир. Идёт промокание. Когда сильные дожди наклонные, в эти трещины попадает влага, она скапливается в пустотах — и потом проступает либо на стене, либо протекает шов ближайшей квартиры. Это одна сторона проблемы. А вторая — раз наружный простенок надломлен, идёт промерзание по этим трещинам. Холодный воздух зимой проникает, идёт промерзание внутренних частей панели, соответственно, идёт промерзание в квартирах. Либо в середине стены, либо по углам.

В итоге приходится бороться с последствиями.

— Что мы можем сделать как управляющая компания? И что мы делаем? Мы можем только обработать плиты с наружной стороны герметиком, чтобы туда не попадали влага и воздух, — рассказывает Максим Антропов. — Ремонтируем швы межпанельные — и параллельно монтажники затирают, замазывают трещины. Поэтому их сейчас так и видно. Потому что это герметик, он проступает и бросается в глаза.

Дом на проспекте Победы в Челябинске не единственное жильё для силовиков. Ещё одну многоэтажку построили в Металлургическом районе. Там, на улице Пети Калмыкова, живут сотрудники Росгвардии.

— В 2011 году этот дом сдали, это служебное жильё для военных, — подтверждает один из жильцов. — Сейчас оно под юрисдикцией Росгвардии, стоит на балансе отряда спецназа.

Наш собеседник уточняет: речь о 23-м отряде специального назначения.

— Я был в очереди нуждающихся в жилье. Если есть фонд служебного жилья, дают служебное жильё. А потом, со временем, помогает накопительная ипотечная система, — объясняет сотрудник Росгвардии. — Через три года контракта человек встаёт в очередь, открывается именной лицевой счёт, начинают капать деньги. И каждый год государство перечисляет туда деньги. Через шесть лет службы ты можешь оформить ипотеку, взять жильё.

Небольшую часть квартир бойцам в этом доме отдавали в собственность, остальным — только на время. Это зависело от срока службы, объясняет старшая по дому Наталья Рудакова. Её муж в спецназе служил старшим прапорщиком, сейчас ушёл на пенсию.

— Мы жили на АМЗ. И часть военных, которые ещё до 1998 года первый контракт заключили, получили в собственность квартиры. Это порядка 40 процентов, — уточняет Наталья. — Остальные квартиры до сих пор принадлежат Министерству обороны, здесь живут в служебных квартирах. Как социальный наем.

Причём многие собственники квартирами предпочли тут же поменяться, рассказывает Наталья, — с другими военными, из ЧВВАКУШа.

— У нас тут ЧВВАКУШ недалеко, а им [лётчикам] дом построили возле той части, [на АМЗ]. А у нас на АМЗ часть и здесь дом. Могли бы наоборот сделать. Кто смог, тот поменялся. Из ЧВВАКУШа там продали квартиры, здесь купили. А наши здесь продали, там купили, — объясняет Наталья Рудакова. — Мне больше нравится АМЗ. Мы там купили дачу и гараж, постоянно туда ездим, знакомые там. А здесь квартира больно хорошая, жалко с ней расставаться. И то, что кирпичный дом, и планировка, и площадь — самое то, не много, не мало. Мы искали, конечно, первые годы квартиру на АМЗ. Но то площадь была слишком большая, то слишком маленькая, то дом не такой. Там сейчас ещё новая застройка идёт — ЖК «Ярославский». Мне там вообще квартиры не понравились.

В итоге жить остались в Металлургическом районе, хотя здесь у кирпичного дома есть свои недостатки — недалеко находятся очистные канализации, и ароматы оттуда идут совсем не парижские.

— Мы привыкли, наверное. Когда мы сюда переехали, я работала ещё в Советском районе, сюда приезжала. На повороте на ЧМЗ распахивались двери маршрутки — и сразу такой запах. Я думала сначала, что бабушка зашла какая-то с запахом, а потом я поняла, что в принципе запах тут такой, — вспоминает Наталья. — Домой прихожу: «Дети, вы что, пахнет всё, у вас все окна открыты!» Я сначала закрывала, потом понимала, что сейчас умру с закрытыми окнами. Начинала снова открывать, думаю: «Ну ладно, наверное, не умру от этого запаха».

А сейчас, рассказывает Наталья, к запаху даже привыкли и перестали замечать.

— Бывает, что периодами сильный-сильный запах, а потом проходит, — улыбается Наталья. — Мы уже привыкли, а гости приезжают: «Ууууу, у вас тут как всегда — такие запахи». А мне ничего не чувствуется.

— Кому информацию сливаете? — весело спрашивает у героини появившийся во дворе сосед. А услышав, что мы журналисты, рассказывает о наболевшем. — Шумно тут с обеих сторон, две дороги рядом большие. А самое интересное — самолёты, они достали.

— Я их уже не слышу, — пожимает плечами Наталья.

— Это уже на автомате, — отмахивается сосед. — Окошко открываешь — а они ночью на форсаже взлетают. Я тут разговаривал с лётчиком, он говорит: «Наши-то тихонько улетают, а полк какой-то, который в Сирии воевал, прилетел — в три, в четыре часа ночи на форсаже взлетают. У них учения идут. Мы тут ничего не можем сделать!»

— Эти-то быстро — вжух! — и улетел. А вот пассажирские? — подхватывает Наталья. — Стоишь, по телефону разговариваешь на улице — и на десять минут выпал из жизни. Они редко, но бывают.

— Это грузовые Аны, «Русланы» прилетают — они массивные, — поправляет сосед.

— Они несколько кругов делают, приноравливаются, — кивает Наталья.

Попрощавшись, сосед уходит, а наша героиня уточняет: он гражданский, не из спецназа. Просто купил квартиру в этом доме. Кстати, управляющая компания здесь тоже обычная, не военная — «Ремжилзаказчик».

Из-за парковки жильцы, как правило, не спорят — стараются договариваться.

— Сейчас стараются они с нами работать, а раньше было совсем тяжко, — рассказывает Наталья. — У нас, видите, в чём проблема. Раз большая часть — служебное жильё, люди не имеют права голоса. Они хотят участвовать в жизни дома, но они ни на что не имеют права. Поэтому, чтобы собрать ТСЖ, нам надо привлечь воинскую часть.

В итоге от идеи с ТСЖ решили отказаться, но важные вопросы жильцы решают сообща — через группу в вайбере.

— Мы всякие там вопросы обсуждаем. Кто потерял варежку, кто машину не так поставил, «Откройте ворота, скорая приехала или машина с мебелью». И коммунальные вопросы все там решаем, — рассказывает Наталья. — У нас субботник регулярно проходит в начале мая. Человек 30 всегда выходит. В этом году в командировке были все мужчины, поэтому женщины и дети делали. Они уезжают месяцев на шесть. Сначала воинская часть по приказу военных сюда отправляла, чтобы субботник провели. А потом мы подумали: «Что такое? Почему только военных направляют? Другие-то тоже должны участвовать». Стали объявления вешать. Мы предупреждаем управляющую компанию, они нам привозят метёлки, грабли, мешки для мусора. Предоставляют весь инвентарь — и вместе с нами всё убирают.

Без проблем, конечно, тоже не обходится. Хулиганам почему-то никак не даёт покоя ограждение вокруг дома Росгвардии — они ломают воротка и калитки. Часто прибегают во двор и подростки, живущие по соседству.

— У нас тут ребёнок в прошлом году падал. Дети приходят на 12-й этаж полюбоваться на район, потому что видно весь район сверху, — объясняет Наталья. — Что они там делали, не знаю. Вывалился с балкона, разбился насмерть. Это не наш был, с тех домов.

Впрочем, и сами жильцы иногда чудят, признаёт Наталья, но главное — что недолго.

— Бывают у нас инциденты, кто-нибудь начинает пить-гулять. Но у нас же сразу в группе кричать начинают, и в следующий раз уже стыдно, — рассказывает старшая по дому. — В третьем подъезде вот только, не знаю, решилась ли проблема. Там молодой человек жил, вроде работает, но у него в квартире мебели нет. По выходным он всегда собирается с друзьями пить пиво, поэтому соседка снизу стреляется. Вызывала несколько раз милицию. По бокам соседи не слышат его, наверху бабушка живёт глухая, со слуховым аппаратом, она вообще не слышит. В итоге женщина наедине с этой проблемой осталась.

— Но этот парень не свой, не из воинской части? — уточняем мы.

— Это сын кого-то, кто в воинской части служит, — пожимает плечами Наталья. — Но я нашла телефон его отца, разговаривала, должны урегулировать конфликт.

Ещё два дома, куда массово заселяли сотрудников Росгвардии, построены в Чурилово. По неофициальным данным, квартиры для силовиков там покупали не случайно, а чтобы снизить уровень преступности. И затея увенчалась успехом. Рады соседству с бойцами и жительницы микрорайона.

— А что, они ребята плохие? Я всегда любила военных, больших и здоровенных, — подмигивает нам Ольга Костоломова. — Они обычные люди. Я редко их вижу в военной форме, они обычно гуляют-то в гражданском. Иногда вижу, когда они утром на работу уходят. Кто-то держит собак, овчарок, воспитывают своих питомцев, выгуливают. Сколько их тут живёт, я понятия не имею. Может, батальон, может, гвардия — не знаю!

Похожего мнения придерживаются и местные мужчины. Один из соседей росгвардейцев рассказывает: квартиру в Чурилово покупал на стадии строительства, о том, кто будет жить в с ним на одной площадке, не знал. А теперь даже порадовался.

— И знакомые, и друзья есть среди них. Служили когда-то вместе срочниками, — уточняет Эдуард. — Они такие же люди абсолютно, с ними даже ещё спокойнее, чем с остальными. Здесь дети гуляют, и никто ни на кого не нападал. Парни дружные, все друг друга знаем. Ни с кем не было проблем. Там ещё [в соседних дворах] нет-нет да бывает дебош. Там мангальная зона, выпивают люди, а у нас тишина. Что ночью придёшь — тишина, что днём. Они все молодые же, с семьями, с детьми.

Впрочем, тихими эти дворы считают не все жители. Альфия Зинурова переехала в один дом с росгвардейцами полтора месяца назад и, рассказывает, была неприятно удивлена.

— В этом доме и в соседнем действительно живут военные, и мы тоже думали, что здесь будет спокойно. Но на самом деле не так всё и спокойно, — объясняет Альфия. — В конце двора у нас столы стоят, лавочки — там скопище алкашей, постоянно они здесь. Тут же не только военные живут, половина частных квартир. Так что тут хватает алкашей.

И ладно бы посиделки проходили мирно, уточняет молодая женщина. Но ведь доходит и до драк!

— Каждый вечер кто-то дебоширит во дворе. Каждый вечер кто-нибудь пьяный орёт. Буквально на днях к нам родственники приехали с Камчатки, во втором подъезде парень девушку избивал, они пьяные дрались, — вспоминает Альфия. — Они приехали на такси. Девушка ключи не могла найти, они потом давай драться. Потом сели в машину. Потом нашли ключи, но снова давай драться, орали и орали. Для меня как человека с маленьким ребёнком это важно. Мы ложимся спать рано. В десять, в половину одиннадцатого мы уже спим. А тут дети играют до 11, до 12 часов. А буквально на днях тут компашка гуляла. У них тут стояла машина, музыка играла, и они до девяти утра вчетвером праздновали. Для них это, может, нормально, а для меня нет.

А вот сами сотрудники Росгвардии, улыбается Альфия, соседи почти идеальные.

— Если разобраться, военные-то тут безобидные. Они же работают круглые сутки, а видно только их жён и детей. Военных-то сразу видно. Почему? Потому что они все раскачанные. И брат, и друзья, и зять — они все в хорошей физической форме, — объясняет наша героиня. — Ну и единственный рычаг давления на них самих, если вдруг они будут плохо себя вести, — пойти и пожаловаться в их отряд. Они боятся сильно своего генерала.

В ЧЕрте города

Наш проект — о Челябинске и для челябинцев. И каждый понедельник 74.ru рассказывает вам об интересных локациях. Так, неделю назад мы изучали Мебельный посёлок — и нашли в местной школе портрет Дзержинского на стене и копии советских шкафов-стенок. А в посёлке Градский прииск обнаружился «Запорожец» 1976 года. Местные жители водрузили его на крышу рядом с пунктом приёма лома и рассказали нам о том, как раньше в Челябинске добывали золото. А самым популярным выпуском проекта стала история о цыганском посёлке недалеко от Шагола. Табор занял там место в 1990-х годах, а теперь пытается узаконить дома и добиться элементарных удобств.

Все выпуски читайте в разделе проекта «В ЧЕрте города».