Памятник 90-м: что осталось от престижного Дома быта в Челябинске, где был очаг моды, блата и понтов

Продолжаем спецпроект «За ЧЕртежом успеха». Он посвящен культовым зданиям, площадкам и локациям нашего города — тем, которые делают Челябинск Челябинском. Сегодня наш рассказ о всем известном Доме быта на Васенко. На заре 90-х из центра услуг он сумел стал пафосным торгово-офисным комплексом. Чем Дом быта удивлял в советские времена, зачем к зданию пристроили первый в городе эскалатор, кто прибрал к рукам недвижимость в центре города и почему престижный комплекс пришел в упадок? Читайте в новом выпуске проекта «За ЧЕртежом успеха».

Ради блага советских женщин

О том, как облегчить жизнь работницам заводов и фабрик, в СССР задумались в 60-х годах прошлого века. Страна семимильными шагами строила коммунизм. И, чтобы народ не отвлекался на повседневные бытовые неурядицы, в каждом районе города начали открывать дома быта. Обычно это были двухэтажные здания, в которых размещались парикмахерская, прачечная, ремонт обуви и часов, ателье и фотостудия.

Апофеозом стало возведение Центрального дома быта. Разумеется, в самом центре Челябинска. Здание начали строить в начале 80-х годов. Настоящий дворец бытовых услуг, расположившийся на перекрестке проспекта Ленина и улицы Васенко, открыли в 1983 году.

Строительство крупного объекта курировало областное Министерство бытового обслуживания населения. При этом каждая из подведомственных структур — «Челябоблшвейбыт», «Челябоблобувьбыт», «Челябоблфото» (да-да, были и такие!) — выделяла деньги на общее здание.

Когда появился Центральный дом быта, туда отобрали лучших сотрудников — представителей парикмахерских, прачечных, швейных и трикотажных ателье, фотостудий, проката, ремонта обуви и часов по всему региону. Только в расположившемся там Доме моделей, например, работало 80 человек. На каждом этаже — минимум по 100 человек. Организацию снабдили самым современным на тот момент оборудованием и материалами. В общем, со всех сторон это было престижное учреждение.

— Партия и правительство тогда взяли курс на то, чтобы улучшить обслуживание населения, подтолкнуть индустрию к новым разработкам. Идея Дома быта была в том, чтобы в одном месте объединить весь комплекс повседневных услуг. Все было продумано и с технологической точки зрения — где и как оборудование поставить, — вспоминает владелец авторского швейно-трикотажного ателье Надежда Крылова, с первых дней работавшая в Доме быта. — Например, на 1-м этаже можно было взять технику напрокат, сдать вещи в химчистку, а телевизоры и холодильники — в ремонт. На 2-м этаже находилась парикмахерская, там же учили будущих мастеров причесок. Четвертый этаж занимали ювелиры, на 5-м этаже были трикотажники, на 6-м — Дом моделей. На 7-м этаже размещалось ателье «Агат», на 8-м располагались часовщики.

В Доме моделей два раза в год разрабатывали швейную и трикотажную коллекции — зимнюю и летнюю. Проводили показы, на которые собирался весь город. У входа в Дом быта часто спрашивали лишний билетик на дефиле.

— Ориентиром для нас был известный модельер Вячеслав Зайцев. Именно он придумал театр моды, начал по-новому представлять коллекции. Приезжал с лекциями в Челябинск и популярный сейчас историк моды Александр Васильев, — добавляет Надежда Крылова.

Это сейчас на фасаде торчат какие-то ржавые металлоконструкции, стены исписаны граффити, а на ступенях спотыкаешься на отвалившейся плитке.

Тогда здание выглядело вполне современным по тем временам. Высокие потолки, мраморная лестница, демонстрационный зал с подиумом для показа мод (он находился там, где округлая часть здания. — Прим. ред.), просторный зал для приема заказов и множество производственных площадок.

В условиях сплошного дефицита одежды, тканей и пряжи челябинские дамы надеялись только на ателье и руки мастериц. Но у Центрального дома быта и снабжение было особенным — выделялись квоты на материалы и технику. Появились, например, новые японские вязальные машины — Челябинской области выделили пять штук. Кому распределить, решали в региональном министерстве. И конечно, в первую очередь новинку получал Дом быта.

— Челябинские модельеры ездили в Москву, в Центральную опытно-техническую швейную лабораторию. Нас знакомили с последними тенденциями моды, новыми техниками шитья и вязания, давали задание на разработку коллекций. К началу 90-х годов Дом быта вышел на пик своего развития. Все структуры работали четко, профессионально, со знанием дела, — рассказывает Надежда Крылова. — Промышленность не успевала за спросом, поэтому бытовое обслуживание всегда было при заказах. У нас тут всегда очередь стояла — человек по 10 в день.

Суровые 90-е: цепи, расстрелы и приватизация

Все изменилось в начале 90-х годов. В 1992 году вышли указ президента России и постановление правительства о коммерциализации службы быта в стране. Государственные мастерские и дома быта становились отдельными организациями, переходили в муниципальную собственность, а затем приватизировались трудовыми коллективами. Потом сотрудники продавали свои акции, и постепенно объекты переходили в частные руки. Рост цен и хлынувший на прилавки импорт ударил по спросу на услуги работников сферы бытового обслуживания.

Челябинский Дом быта, выходящий на главную улицу города-миллионника, привлекал многих авторитетных интересантов. Дело доходило до криминальных разборок.

— Однажды в середине 90-х годов прошлого века директор Дома быта повесил на вход цепь и дал указание: «Не пускать тех, кто накопил долги за аренду». Через некоторое время его убили, — рассказал один из бывших арендаторов этого торгово-офисного комплекса.

В те времена началась так называемая либерализация цен. В итоге стоимость товаров и услуг только успевали переписывать. Рынок сбыта сузился, а плата за аренду помещений и коммунальные услуги устремилась ввысь. В итоге ремонтные мастерские, ателье и парикмахерские вытеснялись из родных стен магазинами, копи-центрами, саунами, челноками и прочими успешными арендаторами.

Кто-то из бытовиков закрылся, кто-то съехал в поисках более выгодных вариантов. А для кого-то маленькая комната в Доме быта, наоборот, стала стартовой площадкой. Например, известный предприниматель Владимир Спиридонов, позже построивший фамильный бизнес-центр и несколько торговых комплексов, в 90-х годах арендовал «на Васенко» кабинет. На крыше трехэтажной части здания долгое время висели огромные буквы Febru — Спиридонов торговал немецкой мебелью под этим брендом.

— До сих пор этот магазин называю «Фебрю», хотя никто не помнит и даже переспрашивает, о чем это я. А я запомнила, как мы туда с подружками в 96–97-м годах гулять ездили с ЧМЗ. Кофточки приглядывали, в отдел тканей заходили, — вспоминает Ольга.

От «Шалома» до «Дианы»

В начале 1992 года в Челябинске открылся первый частный ресторан «Шалом». Он заработал на месте столовой Дома быта на Васенко. Инициатором проекта стал один из самых активных и неординарных бизнесменов 90-х Лев Бульман — автор мебельной фирмы «Полина» и одноименного проекта коттеджного поселка под Челябинском.

Владелец обещал устроить в своем заведении уголок Европы, сделать «чисто, красиво, вкусно и душевно». Здесь поставили фирменную мебель, наняли официантов. По словам посетителей, многие ВИП-персоны заглядывали сюда из любопытства. «Шалом» отличался от столовых с линиями раздачи. Но кулинарными изысками, новыми технологиями или особым стилем похвастаться не смог. Ресторан проработал около двух лет. Затем сменил название и собственника — говорят, заведение отдали за долги.

— Ресторан был неплохим, но найти свою аудиторию не получилось. Проблема была в том, что Бульман открыл его слишком рано, когда людям было не до ресторанов, — считает владелец RB-group Павел Рабин.

Новый хозяин Василий Кичеджи назвал заведение «Лебедем». В какой-то момент он оказался чуть ли не единственным работающим в Челябинске рестораном. Здесь показывали стриптиз, сюда водили иностранных гостей. «Лебедь» принимал гостей до 1998 года.

Потом в помещении бывшего общепита заработала химчистка «Диана». Эту сеть развивал основной акционер Ашинского химического завода и «Уралхимсбыта» Валерий Алёшкин, позже осужденный на 5 лет за преднамеренное банкротство и злоупотребление полномочиями с тяжкими последствиями. Сейчас владельцем компании «Диана и К» и помещения, которое занимает химчистка, является его дочь Полина Алёшкина.

Скупка этажами

В приватизации Дома быта успели поучаствовать известные челябинские предприниматели Артур Никитин и Дмитрий Ерёмин. По словам экспертов, действовали они как партнеры, а не конкуренты. В общем, не мешали друг другу. Никитин выкупил пятый и седьмой этажи, Ерёмин — первый и третий. Сделали ремонт, перепланировку и начали сдавать помещения в аренду.

— Давным-давно я тоже там работала. Помню, что муравейник и теснота были, — говорит Марина.

— А я ходила в парикмахерскую, — вспоминает Ольга. — Потом там стал работать Центр моды причесок.

Особым спросом пользовались площади на первых трех этажах ближе к проспекту Ленина. Здесь размещались отделы частных предпринимателей, гонявших за обновками за границу. Турция, Италия, Франция, Испания, Англия, США — неискушенная челябинская публика впервые знакомилась с мировыми брендами моды, прогуливаясь по Дому быта.

— Все первые бутики, торгующие известными брендами, появились в Доме быта. Туда стекался весь модный Челябинск. Ценники заставляли скрипеть зубами, но так хотелось порадовать себя фирменной вещью, — рассказывает Анжела. — А на втором этаже одно время работал отдел элитной парфюмерии. Какие это были ароматы!

— В конце девяностых — начале нулевых там был отдел продвинутой тусовочной одежды «Саботаж», где можно было купить настоящие «гриндера», — вспоминает Сергей Данилов.

Михаил Кутепов, будучи студентом, забегал в Дом быта за кассетами с рок-музыкой.

— На последние деньги покупал Scorpions и прочих... — рассказывает Михаил.

К концу девяностых годов первые этажи стали превращаться в бутики. Арендаторы платили бешеные деньги за место, пустых пространств тогда вообще не наблюдалось. Первые два этажа были забиты под завязку, а на третий этаж арендаторы шли неохотно — не каждый покупатель дойдет до лестницы в другом конце коридора и поднимется выше. Тогда владельцы комплекса решили проблему по-другому.

В 1999 году рядом с Домом быта соорудили крытый эскалатор. Он стал первым в Челябинске. Правда, до сих пор работает только на подъем. Спускаться приходится по лестнице, попутно глазея на «художества» на стенах и окнах этого сооружения.

— У меня мама работала в Доме быта в отделе Top Art, я ходила к ней на работу иногда перед закрытием. Это было в 1998–2002 годах примерно, — вспоминает Алина Слепцова. — На эскалаторе любила кататься, заходить в разные отделы — смотреть, какая модная одежда бывает на взрослых. А в отделе, где работала мама, продавали портьеры, ткани и муранское стекло.

Первый челябинский эскалатор изготовили в Санкт-Петербурге, он потреблял 19 киловатт в час. В октябре 2007 года эскалатор заменили на более современный и низкий по энергопотреблению — 7 киловатт в час. Главное, чтобы свет в здании был. А то уже бывали прецеденты — год назад из-за долгов по электроэнергии эскалатор отключали. И редкая душа забредала на третий этаж.

В начале 2000-х годов началось проектирование по соседству многоярусного торгового комплекса — на пересечении улиц Васенко и Коммуны. В 2005 году компания «Стройсвязьурал-1», принадлежащая Артуру Никитину, приступила к самой затяжной и скандальной стройке. Сдача в эксплуатацию «Гостиного двора — 2» намечалась на 2006 год. Поначалу новое здание хотели соединить галереей с Домом быта. Потом отказались от этой идеи.

В декабре 2006 года, когда мэром Челябинска был Михаил Юревич, городские власти приостановили строительство нового здания Никитина. Объект законсервировали, и на долгие годы в центре Челябинска остались торчать металлоконструкции. В июне 2016 года, когда регион готовился к саммитам ШОС, стройплощадку реанимировали. «Стройсвязьурал-1» представил на публичные слушания проект шестиэтажного гостинично-спортивного комплекса. Его площадь — 20 тысяч квадратных метров, с пoдземной парковкой на 70 машинo-меcт. Артур Никитин пообещал властям завершить работы на недострое к 2020 году.

Но что-то опять пошло не так. Весной 2019 года этот объект выставили на продажу за 600 миллионов рублей. Купить квадратные метры в строящемся спортивно-гостиничном комплексе предлагают по 30 тысяч рублей. Но продавать будут минимум этажами. Площадь каждого этажа составляет 3300 квадратных метров.

Закат эпохи

Из-за необычной формы первых трех этажей остряки называли здание то «летающей тарелкой», то «блюдцем». Но в народе прижилось простое и информативное обозначение — Дом быта на Васенко. Сейчас комплекс, еще недавно слывший главной витриной города, пребывает в печальном анабиозе.

— Была один раз вечером. Покупателей нет. Только продавцы и охрана. Шла как по подиуму, — удивляется Оксана Диденко.

Более-менее презентабельно выглядит первый этаж. Но и здесь народу в будний день немного. Продавцы скучают в ожидании покупателей. А индивидуальные предприниматели мигрируют с этажа на этаж в поисках проходного места.

— Я в Доме быта с 2004 года. Начинала продавцом, работала на сумках. Помню пожар 2010 года, тогда пострадало несколько отделов, наш в том числе, — вспоминает хозяйка салона одежды Оксана. — Раньше стояла на втором этаже, отдел был побольше. Но покупателей не хватает, перешла на первый этаж. В основном только он и функционирует. А мы работаем на постоянную клиентскую базу.

Предпринимательница рассказывает, что раньше сама ездила за товаром, в отделе у нее были представлены итальянские вещи. После 2018 года поездки прекратила — невыгодно. Ассортимент пришлось расширять за счет российских и белорусских производителей.

Идем дальше — видим объявления о сдаче в аренду, сложенные столы и стулья, приготовленное к переезду оборудование.

— Челябинск перенасыщен ТРК. Все туда едут. Здесь пешеходный трафик низкий, несмотря на близость к главному проспекту, — вздыхает продавец Ольга. — Да еще и парковка маленькая, иногда мест нет. А это тоже отпугивает клиентов. Кому охота кружить и думать, куда же поставить машину.

Продавцы на втором и третьем этажах дружно сетуют на снижение покупательской активности.

— В субботу-воскресенье, надеемся, людей побольше будет. Летом выпускные, свадьбы. Так что сейчас идут, выбирают ткани. Некоторые тянут до последнего, а потом бегут покупать отрез в экстренном порядке, — говорит продавец салона тканей «Флёр». — В сентябре будет смена гардероба к осени, а следующий всплеск ждем к Новому году.

Среди покупателей традиционно больше женщин. Если заходит мужчина, то в 99% случаев это дизайнер, отмечает продавец.

Мы проходим к лифту, чтобы глянуть, что из себя представляет офисно-производственная часть Дома быта. Здесь довольно сложная логистика — на втором этаже лифт не останавливается. Где-то есть свободный проход, в других местах двери закрыты наглухо.

— Я тут второй день. Только осваиваюсь, кто еще работает на этаже, не знаю, — говорит юрист, в кабинет к которому мы заглянули.

На четвертом этаже до сих пор находится несколько ювелирных мастерских. По коридору ходят люди с голым торсом — на ювелиров похожи мало, но кто знает...

Поднявшись пешком еще на пару этажей, мы догадываемся, почему встретили сразу несколько человек без рубашек. В здании душно, кондиционеров практически нет, вот они и спасаются от жары самым простым способом.

— Как дела? Да как у всех, — отвечают арендаторы. — Раньше центр города был местом притяжения. Люди гуляли, по пути заходили в магазины за покупками, обращались в пункты ремонта. А сейчас из дома на работу, с работы домой проскочили — и всё.

Перед глазами мелькают обшарпанные стены, облезлые полы и бетонные лестницы. Почти на каждом этаже — склад лишней мебели в коридорах. Помещения разделены перегородками, при этом слышимость, как будто кто-то говорит на расстоянии вытянутой руки.

— Восьмой этаж Дома быта раньше полностью занимали часовщики. Это был один огромный цех, работало там человек 200. На первом этаже — точки приема часов в ремонт, а на восьмом — уже сами мастера, — рассказывает часовщик Александр Клочихин. — Потом расформировали, раскидали, кто куда. Мы теперь здесь (обводит глазами небольшой кабинет), лет 20, наверное, тут сидим.

Комната заставлена часами разных размеров, форм и видов. Здесь и деревянные настенные кукушки, и чугунные настольные произведения искусства, и множество ручных часов.

— Вот такие настенные к нам из области часто привозят. Сейчас их никто не выпускает, с запчастями проблема, — показывает Александр. — А для многих людей это как память из детства, семейная реликвия. Вот и пытаются отремонтировать. Берем, смотрим: что-то получается привести в порядок, что-то — нет. Коллекционеры тоже приходят, приносят часы на реставрацию.

— Я тоже здесь раньше работала, только на шестом этаже, в трикотажном ателье, — добавляет его жена Ирина, заскочившая днем к мужу. — Мы здесь и познакомились, 35 лет уже вместе. У нас двое детей и пять внуков.

На сайтах по продаже коммерческой недвижимости — с десяток объявлений с адресом: ул. Васенко, 96. В прошлом году пытались продать третий этаж. За 3000 квадратов просили 180 миллионов рублей. Но это слишком большая площадка, в основном сейчас реализуют помещения от 18 до 75 квадратных метров.

— Главный вход — на остановку общественного транспорта по проспекту Ленина, что обеспечивает хороший пешеходный трафик и отличную проходимость, — подчеркивают преимущество арендодатели и продавцы.

По данным сервиса «Контур.Фокус», Дом быта на Васенко разделен на 354 объекта (с учетом земельных участков). У здания более 70 собственников. Причем некоторые владеют не только офисами и торговыми помещениями, но даже коридорами, туалетами, лестничными пролетами. Так что договориться между собой и выработать общую стратегию развития почти невозможно.

Дом быта на Васенко как объект коммерческой недвижимости подходит к концу своего нынешнего жизненного цикла, считают эксперты.

— Раньше был точно фешен-молл, если пытаться его классифицировать. Но это было так давно. Сейчас это ничто. Я не знаю, как это назвать. У нас (среди девелоперов. — Прим. ред.) такое называют bricks and mortar — «кирпичи и раствор», — объясняет девелопер Денис Ни. — То есть просто здание как набор ограждающих конструкций, инженерных сетей и участка. Без концепции, без позиционирования, безо всякого смысла. В режиме домика из сказки, в котором живет кто хочет. Это «Молмода» № 2. Когда мне звонят и спрашивают об объекте, а у него нет внятного позиционирования/концепции, я отвечаю: это кирпичи. Москвичи понимают. Так вот Васенко — это кирпичи. Это пустая оболочка, как кузов автомобиля, у которого нет двигателя. Там такая же беда, как и с подобными зданиями, — куча собственников. Тот, кто все это по кускам распродал на пике, был гений. А кто купил — идиот. Невозможно договориться, когда куча народу.

По словам эксперта, у объекта есть будущее в случае консолидации значительной части площадей в одних руках.

— А для этого цена за квадратный метр должна упасть на дно. Что сейчас и происходит. При достижении некоей критической минимальной цены Дом быта скупят, и он пойдет под редевелопмент. Потенциал у него есть, — заключает Денис Ни.